К счастью, он был перехвачен давешним студентом, который бросился на амбразуру, грудью защищая начальство от выговора и себя от отсутствия рекомендаций. Все же CV была человеческой корпорацией, а значит, пресловутые слабости в виде нелюбви к инопланетникам были свойственны и ее руководству. А там, глядишь, и повысят студента за самоотверженный труд. Задним числом, как раз после увольнения и повторного принятия на работу.

– Господин, вы что-то желаете? – угодливо поинтересовался студент.

– У вас есть посетители? – холодно и резко спросил мужчина, скептически оценивая своего собеседника.

– Никак нет, – отрапортовал юноша. – В связи с прибытием…

– Достаточно, – оборвал его на полуслове визави, а я взгрустнула. Имя гостя вновь ускользнуло от моих ушей.

– Как прикажете, – с готовностью отозвался студент и вернулся к прерванному сценарию: – Желаете что-нибудь к завтраку? Наш повар проходил стажировку в Риентане и может приготовить блюда вашей кухни.

– У милорда свой повар, – поморщился военный. – Журналисты?

– Не замечены, – заверил студент.

– Крысы информационной сети?

Я хмыкнула: ничего нового. Могли бы хоть фантазию проявить в придумывании нам кличек…

– Спят в своих номерах, – ответил за официанта темноволосый мужчина лет сорока. Выправка не оставляла сомнений в роде его деятельности. Одним жестом он отослал студента восвояси. – Добрались без проблем?

– Мелкие неприятности, – нахмурился риентанец, но продолжать допрашивать было некого.

Подождав, пока инопланетники с сопровождением покинут царство желудка, ко мне подошел официант. С лейкой. Мои удивленно вздернутые брови заставили его тяжело вздохнуть и пояснить:

– Автоматическая поливка противоречит заповедям бортового эколога.

– Сочувствую, – искренне проговорила я, оценив фронт его работ.

– Да ладно, – легкомысленно пожал плечами студент. – Зато так накачаюсь, никто и не поверит, что лето провел хуже остальных. Принести тебе еще что-нибудь?

В другой ситуации, я бы, наверное, ушла – не люблю, когда персонал переходит границы, но после пережитого пару минут назад отношение к студенту изменилось кардинально. Теперь он был кем-то вроде боевого товарища, а то и полноценного сообщника.

– Пиццы, – попросила я. – А начальство не заметит? И гости эти?

– Нет, – парень отрицательно покачал головой и грохнул лейку на стол, – если бы мелкий не чихнул, сомневаюсь, что про нас бы вспомнили. – Из-за стенки послышалось недовольное сопение. – А говорил «профессионал, никто и не заметит», – передразнил парень и скрылся в недрах кухни.

– Вот ведь, – шепотом выругались за стенкой.

– Помолчи. И так неприятности нам чуть не устроил, – прильнув к стенке, заметила я. С той стороны притихли. Увы, счастье длилось недолго.

С грохотом, достойным слона в посудной лавке, отодвинулся стул, и на четвереньках – будто еще был шанс остаться незамеченным! – в мою часть обеденного зала перебралось нечто серо-буро-малиновое, с обкромсанной челкой, двумя косичками на висках и глазами на пол-лица. Сиреневенькими, как и полагается. И это чудо-чудесное, идентифицировать которое не смог даже мой инфофон, смотрело на меня с несдерживаемой укоризной, да еще и хлюпнуло носом за-ради эффекта.

– Не работает, – прошептала я, наклонившись вперед, и дернула за одну из косичек. Шутки ради, чтобы больше не срывал операций коллегам.

– Ай! – подскочил от неожиданности паренек, хватаясь за основание косы. – Не трогай, ты же оторвешь! Знаешь, сколько мне пришлось выстрадать из-за нее?

– Догадываюсь. – Я рассмотрела косу поближе и вздохнула: еще один субкультурный модник. Только те одну косу носили: две считались верхом наглости. За это и отпинать могли.