Соблазняет. И какая-то часть меня хочет этого.

Я желаю…

Сглатываю.

Одной рукой он гладит мне бедро, второй забрался под подол юбки и трогает, грубо касаясь обнаженной кожи.

Черт, я же в ненавистных стрингах для Галиба. Нет более простого способа обеспечить мужчине доступ, чем надеть трусики, которые таковыми не являются. Одно название.

Ему нравится.

Он гладит обнаженные ягодицы, проводит пальцами, изучая округлости, пока я изображаю задыхающегося оленя при виде фар.

Видимо, Бэмби.

Глаза круглые, веду себя как тормоз и не могу ошеломленно выдохнуть от чужой наглости. Ну напор мне нравится.

И он сам мне нравится. Я не могу себе лгать.

– Хочу, чтобы ты сняла трусики, – это был выстрел в голову оленя.

– Что-о-о!!!?

На его твердых губах проскальзывает потрясающая улыбка. В глазах столько… не знаю… опьянения.

Может, он много выпил?

Пьян?

Делаю попытку вспомнить, сколько он выпил вина за ужином.

Считаю в уме бокалы.

Один, ноль…

Пальцы касаются моей промежности между ног и ласково гладят стринги.

Мозолистая рука Марса ложится на обнаженную самую интимную мою часть.

Нежные, идеально выбритые губки.

Ощущения от его прикосновений прекрасны, восхитительны.

Они медовые…

С ума сойти!

Где он научился так вести себя?

Я просто таю от того, что он творит.

– Галиб мой парень, – выдыхаю, борясь с головокружением.

– И мой племянник. Споёмся, Вера.

У меня нет ни сил, ни желания возмущаться.

В этот самый момент мне хорошо и горячо. Очень жарко.

Я считаю число повторений прикосновений его пальцев к моим губкам.

Уже несколько десятков раз.

Непозволительные скольжения.

Они немеют от них, и все тело накрывает истома. Подушечки его пальцев гладят, ласкают и трут меня. Мы оба тяжело дышим.

Неправомерно приятные ощущения.

В животе и в киске все горит и бешено натянуто.

– Сними их с себя, – тихо велит он, продолжая трогать меня. – Покажи мне свою попку.

А ничего, что сюда может войти кто угодно. Мы стоим на кухне, а не в запертой комнате.

Мое дыхание частое.

Пульс ускорен.

Мышцы напряжены.

И я ловлю себя на том, что киваю ему.

Мама дорогая…

Я кивнула ему!

Марс приподнимает на ягодицах часть моей короткой юбки.

Каждое его движение, как острое взмывание в воздух.

Оно щекотно и пикантно.

А затем с внезапным рыком он оттягивает резинку.

Резко рвет ее.

От этой силы натяжения, от наклона, я падаю.

Он мгновенно перехватывает меня руками между бедер, обжигает молниеносным владением, удерживает на месте.

Громко ахаю.

Он совсем не в себе!? Упырь!!!

Он рычит, наклоняя меня.

Все происходит быстро.

Боже, я ошеломлена силой его намерений настолько, что даже не могу отреагировать. Голые ягодицы выставлены на показ.

Юбку он задрал и жестко удерживает.

В то время как другой рукой пальцами он раздвинул мои внутренние губы и замер. Смотрит, не отрываясь.

Все вместе выбивает почву из-под ног.

И взвинчивает…

Сердце колотится сильнее некуда.

Я дергаюсь в попытке выскользнуть.

Бесполезно.

Он жестко, как юбку, фиксирует и меня.

– Замри, – приказывает рыком. – Ты же не хочешь, чтобы нас услышали?

Черт, он прав. Только не в таком виде.

Я послушно замираю. Ни одной мысли в голове.

Он никуда не торопится. Смотрит на ягодицы и на киску.

Мне нечем дышать.

Нежно прикасается к моим губам пальцами. Словно хочет приручить их. Бережно ведет вверх и вниз. Ощутимо дергая в движении туда-сюда.

Мое тело начинает кричать о продолжении.

То, что мы делаем, оно невероятно пронизывающее, красноречиво неприличное. Боже! Боже! Ты ничего не видел…

Его палец гладит меня, толкается весомо, властно гуляет между губок, не проникая в глубину.

Я теку, захлебываюсь от острых, новых ощущений.