Эмир устало вздохнул.

– Оставьте нас, – эти слова обращались к матери и Бальдру.

Тюр решил, что он и жену уже не считает верной. Фрея подошла к Балю и, обняв его крыльями, увела из тронного зала. Тюр остался один перед отцом, злобным и недовольным. Как будто раньше было иначе.

– Для тебя мои слова – пустой звук? – спросил Эмир, сев на трон.

– Да, – произнес Тюр.

Эмир понял, что разговор совершенно не клеится.

– Тюр, ты будущий король и должен…

– Ничего я не должен, мой король! Я не должен бросать Баля, не должен обещать народу вещи, которые не могу исполнить! Я ничего не должен тебе, папа! – последнее слово Тюр постарался наполнить ощутимым ядом.

Эмир прорычал:

– Ты опять меня обвиняешь?! Обвиняешь в том, что я неоправданно суров к твоему… другу?

– К моему брату! И да, ты суров, гневлив, и мне стыдно за тебя!

Эмир грозно заявил:

– Я должен быть уверен в преданности своей семьи!

– Свою семью ты сам от себя гонишь!

– Тюр! Я король Белерофа! Ты хоть знаешь, сколько слухов ходит на этом острове начет Бальдра?

– Мне наплевать на них. Мне важны только две вещи. Первое – мой брат будет в безопасности, второе – к нам летят птицы!

– Прости, что? – Эмир никогда не понимал манеры Тюра быстро менять тему разговора.

– К нам летят странные птицы, – повторил Тюр более напористо.

– Насколько странные? – усмехнулся Эмир.

– Очень. Мы с Балем таких раньше не видели. Это огромные стервятники черного цвета с крыльями как у летучих мышей.

– Иди в комнату, Тюр, отдохни, – отец отвернулся. – Мне не до твоих фантазий.

– Мы были на горной тропе. Птицы летели вдоль нее! Ты можешь хоть раз послушать меня?!

Эмир повернулся обратно.

– И что я должен сделать, если послушаю тебя? Если эти россказни правдивы, то единственное, что мы можем, это защищаться.

– А может, мы пойдем наконец на Агийвию?

– И речи быть не может!

– Почему, интересно? Потому что у них на службе демоны? Раньше пегасов не пугала сила врага, – Тюр распахнул крылья от злости.

– А теперь пугает, – пробормотал Эмир. – Иди и отдохни, сынок.

Тюр возмущенно сложил крылья и заявил:

– У тебя двое сыновей. Нравится тебе это или нет, но Баль тебя любит. И пора уже бросить все эти предрассудки!

Он вылетел из тронного зала, спустившись к нижним этажам дворцовой башни.

Там был приоткрытый балкон. Тюр на него приземлился и вошел в свою комнату со стоящими на полках резными деревянными фигурками пегасов, в основном солдат и генералов. Но была и фигурка короля в золотых доспехах. Ее Тюр не стыдясь опрокинул вниз.

Бальдр отсутствовал, он либо у матери, либо в библиотеке. В любом случае он чувствовал себя лучше, чем Тюр.

Принц улегся на кровать, и перед глазами встали те кровожадные птицы. Повернувшись на бок, Тюр подумал поспать, но потом решил все-таки проведать Баля с матерью. Вылетев из своих покоев, он поднялся немного выше. За закрытой дверью Фрея тихонько напевала:

Через облака, через вышки гор

Я полечу к тебе, отцу, наперекор!

Мне совсем не страшен гром,

И пусть меня отец зовет дураком.

Коль согласна ты стать моей,

Будем вместе до конца наших дней!

Эту песню Тюр слышал не впервые. Он знал, что мама сейчас опечалена. Так что он постучал копытом по золотой двери балкона, и в ответ послышалось:

– Войдите.

Тюр ответил:

– Заперто.

Фрея открыла ворота, и Тюр сразу понял, что она плакала – по красным глазам.

– Я не помешал?

– Входи, сынок.

В золотых покоях, в которых, как правило, жили и король и королева, теперь почти всегда обитала только Фрея. Эмир перестал спать меньше четверти луны10, и это огорчало не только Тюра, но и Баля с матерью. А его, кстати, и нет.