— По твою душу? — шепотом спросил И Мин, догнав меня, и я мрачно кивнула. — А что ты сделал такого?

— Играл на гуцине, — все так же мрачно отозвалась я, и И Мин авторитетно добавил:

— Ты лучше больше не играй.

Я лишь кивнула — больше не буду, но больше и не надо, уже влипла.

Когда мы вернулись на площадку с мечами, нам все-таки показали для начала пару приемов, прежде чем начать избиение младенцев. Разбившись на пары, мы попробовали повторить их — и, ожидаемо, один из троицы подошел к нам с И Мином. Это был самый мелкий на вид из всех троих, Лань Хи, но я не обманывалась его внешним видом — чтобы попасть в друзья к Фэн Хаю, обычным человеком быть мало. Наверное, он им конкурс устраивает, битвы какие-нибудь, и самый сильнейший становится его новым другом, а остальных уносят с поля боя сразу на кладбище.

Лань Хи бросил свой настоящий, сияющий боевой меч заклинателя И Мину, и тот восторженно уставился на него, как будто узрел величайшее сокровище.

— Ну что, мелкий, Фэн Хай просил тебя прощупать, — взяв деревянный меч моего друга, он пошел на меня, обманчиво расслаблено держа его острием вниз.

— Не надо меня щупать, — попросила я, но тут он сделал первый обманный выпад, второй, который я кое-как отбила, и третий, который я уже не успела блокировать. Больно получив по бедру, я вполголоса выругалась, и Лань Хи, тут же перестав меня "прощупывать", кинул меч обратно И Мину и забрал у него свой.

— Ничего особенного, мелкий, учись дальше, — покачал он головой и ушел, насвистывая. Связка украшений на его поясе бренчала при каждом шаге —веер, нефритовые фигурки животных, крошечные ножнички и серебряный Молчаливый колокольчик, не издававший ни звука — правильно, откуда тут нечисть? А без нечисти он не звенит. И как ему не лень каждый день все это цеплять?

Лань Сэн связываться со мной не стал, лишь подошел, бесцеремонно пощупал предплечье, и, не обнаружив в положенном месте бицепса, удалился, качая головой.

Я мысленно приготовилась к худшему и была права — не успела я снова встать напротив И Мина и поднять меч, как в поле зрения материализовался Фэн Хай. Увидев, как мои глаза сузились, И Мин обернулся и тут же отошел, уступая место. В его глазах читалось: "Прощай, дружище, обещаю, я сожгу ритуальных денег на твоей могиле"[4].

— Шисюн, — неласково произнесла я и сжала меч обеими руками, глядя, как на меня поднимается деревянное оружие. — Чего ты ко мне прицепился?

— Смотрю, чего ты стоишь, — отозвался тот и обрушил такой удар, который я еле смогла отразить обеими руками. — На гуцине ты, оказывается, умеешь играть, вдруг и в фехтовании разбираешься?

— Не разбираюсь, — прошипела я, и в доказательство неловко подвернула ногу и, взмахнув руками, полетела на землю. Лучше сразу проиграть, чем ждать, пока он меня поколотит.

— Неубедительно, ну да ладно, — Фэн Хай протянул мне руку, которую я проигнорировала, и, хмыкнув, скомандовал отработать то, что они сегодня показали, а завтра он проверит.

— Завтра? — неверяще прошептала я ему в спину, поднимаясь. — Они что, каждый день будут к нам ходить?

— К тебе, — педантично поправил меня И Мин и занес меч. — Они будут ходить к тебе, не путай.

Вздохнув, я встретила его удар мечом.

[1] 9-11 часов

[2] Четыре занятия ученого человека в древнем Китае включали игру на гуцине, шахматы, каллиграфию и живопись.

[3] 15-17 часов

[4] В Китае для умерших традиционно жгут специальные фальшивые деньги, которые продаются в ритуальных магазинах. Они нужны для того, чтобы оплачивать всякие ништяки в загробном мире. Жгут их на перекрестках либо на кладбище. Так же из бумаги делают машины, домики и сумки Шанель и Луи Виттон, которые тоже можно сжечь.