Вилли привез от Дорис немного хлеба и холодной баранины. Он разжег костер, вскипятил чайник, они уселись и с удовольствием перекусили. Во время этой ночной трапезы погонщик рассказал им, какая хорошая у него подружка. Пару лет назад Дорис бросил муж, и она осталась одна на маленькой ферме, без всякого опыта. Вот он с тех пор помогал ей справляться с верблюдами и всякими там прочими делами. Эрин и Корнелиус так вымотались, что с трудом слушали его рассказ и поминутно клевали носом.

– Давайте-ка вздремнем сейчас часок-другой, а с утречка двинемся дальше, – предложил Вилли.

У него нашлась простенькая палатка, которую он поставил в два счета. Эрин и Корнелиус залезли в нее и блаженно вытянули ноги. Здесь они были защищены от пыли и всяких там опасных насекомых и могли хоть немного поспать.

Эрин показалось, что она спала всего минут десять, когда ее и Корнелиуса разбудил басовитый рык. Высунув голову из палатки, она увидела, что брезжил рассвет. Вилли уже вскипятил чайник и седлал верблюдов. А еще у него…

Сбитая с толку, она протерла глаза. Неужели?..

– Вот та штука… на вашей шляпе. Это то, что я думаю? – спросила она у Вилли и постаралась спрятать подальше свое отвращение, когда показала пальцем на отвратительный предмет, который в ночной темноте выглядел как конский хвост.

– А что вы подумали? – с ухмылкой поинтересовался Вилли.

При свете дня его лицо напоминало потертую географическую карту. Бесчисленные морщины казались неровными дорогами, которые пересекались друг с другом, но никуда не вели. Глаза лукаво искрились, словно видели за свою жизнь тысячи увлекательных происшествий.

– Похоже на… но ведь это не хвост, – сказала она, в душе надеясь, что ошиблась. – Это ведь не хвост какого-то из ваших верблюдов, да?

– Он самый! – осклабился Вилли. – Шеба была моей любимицей, первым моим верблюдом. Она умерла полгода назад. Теперь со мной всегда есть ее частица.

– Как… трогательно с вашей стороны, – заметила Эрин. У нее не укладывалось в голове, как можно в память о любимом животном носить на шляпе его хвост.

– Сегодня ночью вы ехали на дочке Шебы. Но Бесси не такая добродушная, как ее мать, – сказал Вилли.

– Я что-то не могу себе представить добродушного верблюда, – возразила Эрин. У нее снова задрожали колени.

Мужчины уже свернули палатку. Потом все торопливо выпили чай и продолжили путь. Медленно тянулись час за часом, палящие лучи солнца падали на однообразный ландшафт, где не на чем было остановиться взгляду. Где-то в полдень они сделали остановку, размяли ноги и поделили между собой остатки еды. Снова вскарабкались на недовольно ворчавших верблюдов, чтобы одолеть последний этап. К этому времени воздух сделался невыносимо сухим; облегчение наступило лишь вместе с вечерними сумерками. Но тут же стало очень холодно. Такие крайности Аутбэка вызывали изумление у Эрин. Теперь она уже не сомневалась, что впереди ее ждут новые трудности, к которым придется как-то привыкнуть.

Наконец ехавший впереди Вилли крикнул им, что Кубер-Педи уже близко. Эрин зажмурилась. Ей не хотелось смотреть на городские огни и силуэты домов. Но Вилли вскоре остановил своего верблюда.

– Вот мы и на месте! – воскликнул он.

Вокруг них было совершенно темно; луна скрылась за тучами.

– Возле отеля «Опал»? – недоверчиво переспросила Эрин и с недоумением огляделась, но не увидела ни здания, похожего на отель, ни автомобилей. – Кажется, вы сказали, что отель находится в городе.

– Мы сейчас в городе, – ответил Вилли.

Эрин прищурила глаза, вгляделась в темноту и различила какую-то дверь, над которой висела большая вывеска.