Шэнь Цинцю только что у всех на глазах выступил в роли шаблонного куколда[18], так почему же он не чувствовал себя ни капельки уязвлённым?

К нему подошли несколько адептов дворца Хуаньхуа под предводительством Гунъи Сяо, и в руках у них была до боли знакомая вещица.

«Привет тебе, вервие бессмертных, вот мы и снова свиделись», – мысленно помахал ручкой Шэнь Цинцю.

– Старейшина Шэнь, прошу меня простить. – В голосе Гунъи Сяо звучало искреннее сожаление. – Этот юнец будет обращаться с вами с должным почтением. Пока суд не установит истину, он не допустит, чтобы к старейшине было проявлено хотя бы малейшее неуважение.

– Весьма признателен, – только и ответил Шэнь Цинцю, кивнув ему.

Про себя же он подумал: «Какой мне прок от того, что ты один будешь обращаться со мной почтительно? Ты только взгляни на выражения лиц твоих младших братцев по дворцу Хуаньхуа – да любому из них прямо-таки не терпится сожрать меня живьём. В конце концов, во время собрания Союза бессмертных именно ваша школа претерпела наиболее тяжёлые потери, так что вполне объяснимо, что они хотят на ком-нибудь отыграться».

Стоило вервию бессмертных обхватить шею и заведённые за спину руки Шэнь Цинцю, как его тело сделалось тяжёлым и неповоротливым. Когда у него прежде случались периодические приступы из-за Неисцелимого яда, течение духовной энергии блокировалось, будто натыкаясь на препятствие, – это напоминало пульт дистанционного управления с отходящим контактом, который всё же худо-бедно работал, если потыкать в него как следует или постучать им обо что-нибудь; однако стоило вервию бессмертных стянуть его тело, как поток духовной энергии попросту замер, превратив его в обычного смертного.

Тем временем старый глава Дворца предложил:

– Что вы думаете насчёт того, чтобы устроить открытое судебное разбирательство через месяц?

– Пять дней, – отрубил Лю Цингэ.

Чем дольше пробудет в Водной тюрьме Шэнь Цинцю, тем больше страданий ему предстоит вкусить, – сознавая это, Лю Цингэ намеревался сократить время его предварительного заключения до абсолютного минимума. Само собой, старый глава Дворца не согласился:

– Боюсь, что при подобной спешке многое может быть выпущено из вида.

Переговоры всегда были специальностью монастыря Чжаохуа, так что настоятель тут же предложил компромиссный вариант:

– Как насчёт десяти дней?

– Семь, – отрезал Юэ Цинъюань. – Дальнейшее промедление немыслимо.

Со стороны это больше всего походило на сбивание цены на овощном рынке. Однако у Шэнь Цинцю были собственные соображения на этот счёт, которые он поспешил высказать:

– Нет нужды в дальнейших спорах, прошу, давайте последуем воле главы Дворца. Пусть будет месяц.

Чем дольше он будет тянуть время, тем лучше – ведь тогда гриб солнечной и лунной росы успеет подрасти ещё немного. Скосив глаза на Шан Цинхуа, Шэнь Цинцю выразительно шевельнул бровями. Собрат по несчастью тотчас откликнулся – опустил обе руки перед собой в жесте: «Без проблем, предоставь это мне!»

Вот только… Сможет ли он продержаться целый месяц во дворце Хуаньхуа, где всем заправляет Ло Бинхэ?

– Старейшина Шэнь, пожалуйста, наденьте это!

Шэнь Цинцю склонил голову, и ему закрыли глаза плотной чёрной повязкой.

На самом деле подобная предосторожность была совершенно излишней: учитывая, что полный секретов лабиринт дворца Хуаньхуа всё время изменялся, даже запиши Шэнь Цинцю свой путь на видеокамеру, ему всё равно не найти выхода.

Из-за царящей в Водной тюрьме влажности земля была скользкой, и Шэнь Цинцю с завязанными глазами оставалось лишь полагаться на милость ведущих его учеников.