Но в ходе критики концепции Кубертена вместо фиксации указанных изменений в олимпийском движении нередко самой его концепции приписываются несвойственные ей положения.

Вот лишь одна иллюстрация. Эльк Франке [Франке, 2006] подвергает резкой критике концепцию Кубертена за его позитивное отношение к спорту и противопоставляет его взглядам позицию, развиваемую в работах Адорно [Adorno, 1997] и Веблена [Veblen, 1997], которые негативно оценивали спорт как сферу несвободы, отчуждения человека, проявление иррациональной стихии. Подводя итоги сравнению концепции Кубертена с идеями Адорно и Веблена, Эльк Франке пишет: «Тот, кто следит за сообщениями о скандалах, которыми изобилует современная спортивная жизнь и которые представляют собой, разумеется, лишь верхушку айсберга, признает, что будущее спорта провидел скорее Веблен, чем Кубертен. Бесконечные допинговые махинации, вспышки насилия во время футбольных матчей оборачивающиеся массовыми убийствами или увечьями, МОК, похожий не столько на совет жрецов мирового спорта, сколько на собрание циничных дельцов, полное забвение идеи мира и единения народов в годы холодной войны, когда спорт стал инструментом борьбы политических систем, – этих примеров вполне достаточно чтобы заключить: сегодня только идеалистически настроенные мечтатели могут, вторя Кубертену (выделено авторами), утверждать, будто современное олимпийское движение – не рынок, а храм» [Франке, 2006, с. 74].

Негативные явления, которые отмечает Э. Франке, действительно присущи современному олимпийскому движению, но Кубертен вовсе не оценивал данное движение с этими его негативными явлениями как «храм», а, напротив, стремился противодействовать этому. Весь замысел его олимпийской концепции, как отмечено выше, направлен на то, чтобы предотвратить негативные явления в спорте, особенно в олимпийском, придать ему совершенно иной характер, сформировать «облагороженный», «воспитательный» спорт, ориентированный на реализацию гуманистических ценностей. Еще в 1906 г. Кубертен предупреждал о негативных явлениях использования Олимпийских игр. «Сначала необходимо было создать Олимпийские игры современности, а теперь требуется их "очистить". Они вызывают к жизни слишком многое чуждое спорту, слишком много посторонних амбиций; их используют для личной предвыборной и прочей выгоды» [см.: Landry, 1980а, Р. 146].

И вовсе не вина Кубертена, его олимпийской концепции в том, что современное олимпийское движение демонстрирует совсем иной спорт, а не тот «облагороженный» спорт, о котором он мечтал.

Отмеченное выше вовсе не означает, конечно, что Кубертеном разработана идеальная концепция современного олимпийского движения и что в его концепции нельзя найти положений, которые заслуживают критики. Например, заслуживает критики его переоценка роли и значения педагогической деятельности в решении социальных проблем общества, негативное отношение к участию женщин в Олимпийских играх, противоречивая позиция в вопросе о взаимоотношении спорта и политики и т. д. Но всякая критика должна быть обоснованной, отвечать диалектическому требованию объективности и всесторонности рассмотрения.

Те исследователи и общественные деятели, которые вслед за Кубертеном признают необходимость гуманистической ориентации олимпийского движения, при характеристике ценностей этого движения и соответствующих идеалов олимпийской педагогической деятельности, как правило, отмечают сформулированные им идеалы, принципы, образцы поведения – несколько расширяя или, напротив, сужая их количество и внося, разумеется, некоторые уточнения, прежде всего стилистического плана.