Необходимым условием эффективного использования спорта в системе воспитания, решения воспитательных задач олимпийского движения, одним из главных средств гармоничного развития личности, преодоления все усиливающегося разрыва между физическим и духовным развитием людей Кубертен считал также интеграцию спорта с искусством [см.: Кубертен, 1998; Хён, 1984; Landry, 1987а; Nissiotis, 1987; Pierre de Coubertin and the Arts, 1994].

Традиция объединения спорта с искусством заложена еще в Древней Греции [см.: Зухора, 1982, 1996; Кривобоков, 1996; Ривкин, 1969; Шанин, 1980; Arguel, 1994; Bielski, 1999; Bilinski, 1994; Grys, 1994; Lambis, 1987; Marazov, 1982; Mezo, 1958; Nissiotis, 1987; Yalouris, 1971, 2001]. Достаточно сослаться, например, на следующее высказывание Платона: «Поскольку есть два таких элемента в человеке, то хотелось бы сказать, что бог дал людям две способности: музыку и гимнастику, для темперамента и для приверженности к мудрости… чтобы они гармонировали друг с другом, и необходимо каждый из них подтягивать и отпускать, пока они не будут звучать в согласии друг с другом, как и требуется» [Цит. по: Kunicki, 1986, p. 9].

На Истмийских, Панафинейских, Пифийских, Немийских играх Древней Греции проводились состязания не только спортсменов, но также певцов, музыкантов, ораторов. Широко распространенное мнение о том, что такого рода состязания проводились и на древних Олимпийских играх, не соответствует действительности. Как отмечает Б. Билинский, специально занимавшийся изучением этого вопроса, на Олимпийских играх Древней Греции выступали философы, поэты, писатели с презентацией своих произведений, но среди них не проводилось соревнований и конкурсов [см.: Билинский, 1998]. В. Дауме также указывал на то, что «в древних Олимпийских играх никогда не было художественных состязаний», хотя, отмечал он, Пиндар, Геродот, Тукидид и другие знаменитые мыслители древности вблизи священной рощи в Олимпии декламировали свои сочинения, а Мирон, Поликлет, Пракситель и Скопа создавали свои незабываемые скульптуры [Daume, 1981, p. 65].

Кубертен активно поддерживал и пропагандировал идею интеграцию спорта с искусством и культурой в целом. В своем выступлении в Париже 23 мая 1906 г. на открытии Консультативной конференции по вопросам изобразительного искусства, литературы и спорта («Conférence consultative des arts, lettres et sports») он сказал: «Мы должны заново объединить узами законного брака давно разведенную пару – Разум и Тело… Их взаимопонимание длилось долго и было плодотворным. Но неблагоприятные обстоятельства разлучили их… Наша задача – снова соединить их … Искусство должно быть связано с практикой спорта, чтобы из этого получилась взаимная выгода» [Цит. по: Кубертен, 1987, с. 24–25; см. также: Pierre de Coubertin and the Arts, 1994, р. 7].

Обоснованию положения о необходимости укрепления связи спорта с искусством посвящен раздел «Искусство и спорт» работы Кубертена «Спортивная педагогика». Кубертен отмечает здесь, что «искусство должно соседствовать со спортом», «должно быть связано с практикой спорта»: «Спорт надо рассматривать как источник и как повод для искусства. Он порождает красоту, формируя атлета, обладающего великолепными скульптурными формами. Спорт является причиной красоты благодаря сооружениям, которые для него возводятся, спектаклям и праздникам, которые в его честь устраиваются» [Coubertin, 1919, р. 146]. В «Олимпийских письмах», которые были опубликованы в «Ла Газет де Лозан» 26 октября 1918 г., Кубертен писал: «Олимпийское движение… предполагает всеобщее спортивное воспитание, которое доступно всем, отличается мужественностью и рыцарским духом и в совокупности с эстетическими и литературными занятиями является движителем национальной жизни и очагом гражданственности. Вот идеальная программа» [цит по: Дьюри, 1974, с. 125; ср.: Mzali, 1979, р. 64].