Стоило мне влететь в беседку и рвануть к этому бугаю, как вскочившие ребята весело гогоча скрутили меня и повалили на пол. Снизу мне было прекрасно видно то, с каким удивлением, переходящим в брезгливость смотрела на меня та, кто была моим смыслом жизни еще совсем недавно. Парень, обнимавший её встал и подошёл ко мне, обидно поставив ногу на мою голову.

– Ну что, щенок, вот ты наконец и добегался. И надо же – сам пришел, искать не пришлось. Ответь мне, мелочь… Какого это, гулять с нашими девчонками? С МОЕЙ девчонкой?! -прорычал он, вдаливая мою голову в пол беседки.

Я попытался резко дёрнуться в попытке напасть на своего обидчика, но они держали очень крепко. После этого меня начали жестоко бить. Руками я пытался закрыть голову, но помогало это слабо. О сопротивлении больше не шло и речи. Выжить бы.

Мне было до безумия больно и обидно за свою доверчивость, за свою слабость, за то, что после всего добра я лежу сейчас на полу беседки и чувствую, как от многочисленных ударов моё тело просто разрывается от боли.

Наконец эти шакалы в человеческом обличии выдохлись и отпустили меня. Я чувствовал, что сознание балансирует на грани спасительного забвения. Но помимо этого я понял, что меня на удивление грамотно шмонают в поисках ценностей, ведь эта дрянь по имени Ксюша подсказала им, что я еду с подработки и должен быть при бабле.

Наконец их поиски увенчались успехом, и бугай принялся довольно пересчитывать огромные для себя бабки. Да что уж греха таить – и для меня сумма в пятьдесят тысяч рублей была очень не маленькая.

– Значит слушай сюда, сопляк. – присел около моей головы довольный парень.

– Если хочешь жить дальше без проблем и относительно целым – будешь приносить сюда раз в неделю по столько же.

Меня не волнует где ты будешь брать деньги, но раз в неделю бабки должны быть у меня, усёк? – он схватил меня за ухо и начал очень больно его выкручивать.

Не дождавшись вразумительного ответа он встал, сплюнул презрительно, и ещё раз пнув меня по рёбрам обнял Ксюшу и повёл свою кодлу на выход с беседки.

Я лежал на полу и никак не мог придти в себя. Помимо оглушающей боли, терзающей моё избитое тело я чувствовал невероятную душевную опустошенность. Так бывает, когда тебя предаёт близкий человек.

Наконец я понял, что если ничего не изменю – скоро наступит ночь и я рискую тут замёрзнуть насмерть. Ждать от этих ребят, что кто-то из них решит вызвать скорую – по меньшей мере безрассудно. У меня оставалась одна надежда – когда бежал к беседке я бросил куда-то в кусты свою рабочую сумку, и именно в ней у меня лежит телефон.

С великим трудом я начал ползти в ту сторону, откуда так необдуманно прибежал. Сумка лежала на самой обочине дороги. Как её не заметили – ума не приложу. Раскрыв боковой карман непослушными пальцами на последних морально-волевых силах достал телефон и зажал девятку.

"Благо телефон кнопочный и на нем есть функция быстрого набора" – было моей последней мыслью.

Тогда все закончилось хорошо. Димка, а именно его номер у меня был забит под цифрой девять, сразу смекнул, что просто так я поздно вечером звонить не буду и ринулся на мои поиски.

К тому времени он уже выпустился с нашего детского дома, и проходил военную службу в части под Москвой. Так что очнулся я в больнице в Солнцево. Спустя некоторое время зашёл Димон, и протянул мне конверт, в котором я с удивлением увидел пятьдесят тысяч. Как выяснилось помимо моего спасения он с сослуживцами нашёл моих обидчиков и произвёл с ними воспитательную "беседу". Так что мне все вернули и пообещали больше не тревожить.