Поблагодарив, Родерик опустился в кресло.

«Нет, угловатый совсем обнаглел! – продолжал бушевать Сайфер. – Пусти, я откушу ему голову!»

«Угловатый?»

«Так Нори называет Бенедикта».

Интересно. Родерик этого не знал.

«Что ты еще о ней знаешь?» – полюбопытствовал он.

«Много чего, но это наши с ней личные дела».

«Даже так? Ты мой дракон или ее?»

«Я – твой дракон, а она наша! Но то, что у меня нет от тебя тайн, не значит, что и у Нори их нет».

Это было обидно, хотя и правильно. Родерик бы не хотел, чтобы драконы поделились со своими людьми всем, что Сайфер успел о нем узнать.

«Что ты еще не договариваешь?»

«Много чего. А ты бы хотел, чтобы я рассказал Нори все, что знаю о тебе?»

«Нет!»

«Тогда не лезь в ее секреты».

Ожидание затянулось: Родерик успел неторопливо опустошить кружку чая, налить еще и как следует известись. Хозяйка дома не вышла поддержать беседу с гостем.

Впрочем, отсутствие баронессы скорее радовало. Родерик едва удерживался, чтобы не вскочить и не начать мерить шагами комнату, но беседа с хозяйкой вывела бы его из себя куда вернее. Причем понимание, что узнай баронесса о его настоящем происхождении, раздулась бы от восторга, а его залила патокой так, что все слиплось, только добавило бы раздражения.

Он выбросил мысли о хозяйке дома из головы.

«Ну что там?» – прорычал Сайфер.

«Мне откуда знать?»

Неужели состояние Бенедикта действительно серьезно? Неужели отравление – не инсценировка? Нет, Родерик до сих пор ни секунды не сомневался в Нори, но у Бенедикта с его норовом явно хватало врагов. И те могли воспользоваться моментом. Или Корделия могла сговориться не с барончиком, а с кем-то из его неприятелей.

Наконец целитель вернулся в сопровождении хозяина дома. Лицо Вернона просветлело.

– Благодарю вас, господин Корбетт, – сказал он, кланяясь ему как равному. – Господин Лантер убедил меня, что жизнь Бенедикта вне опасности. Как я могу вас отблагодарить?

– Не стоит благодарности, – улыбнулся Родерик.

– Что скажете? – спросил он целителя, едва они оказались на улице.

– Высока вероятность, что вы правы, – задумчиво произнес Лантер. – Желудочно-кишечные симптомы налицо, но к этому моменту должны бы уже проявиться и другие. Я взял на анализ образцы крови и мочи, окончательный ответ дам, когда изучу их. И еще я был хотел поговорить с целителем, который первый осматривал Бенедикта. Или хотя бы просмотреть записи.

– Целительницей. Хорошо.

Через несколько минут они стояли под дверью кабинета Агнес.

– Родерик, я надеялась хоть у тебя хватит ума не любопытствовать! – воскликнула она, едва он раскрыл дверь. – Тут с утра уже целое паломничество!

«Скажи, что если она будет мешать, мы…»

«Отгрызем ей голову. Ты повторяешься. Агнес наверняка не дали поспать, так что она имеет полное право ворчать».

Сайфер начал возмущаться человеческим несовершенством, Родерик не стал его слушать.

– Я не любопытствую. Я хочу восстановить справедливость, – сказал он целительнице.

– «Справедливость», – фыркнула она. – Да все знают, что ты вокруг этой девчонки вьешься. Выгородить ее хочешь, так и скажи.

– Я хочу восстановить справедливость.

Агнес потерла лоб.

– Род, я не возьмусь судить, кто отравил Бенедикта. Но мышьяк в… – Она осеклась. – Я слишком устала, чтобы помнить, что можно говорить, а что нет. У нас ведь не консилиум, и я не стану выбалтывать все о состоянии пациента. Вернись вечером, а лучше завтра, когда я отосплюсь.

– Извини, Агнес, но я не буду ждать до вечера. Ты знакома с господином Лантером?

– Лично – нет. – У нее округлилилсь глаза. – Не хочешь ли ты сказать…

Он отступил от дверного проема.