– Когда я здесь появилась, во мне было мало хорошего, а теперь вообще ничего не осталось.

– В каком смысле?

Она отвернулась, и я забрал у нее бутылку.

– Эй, отдай, – сказала Изабель.

– Нет уж.

– Тебе что, вина жалко?

Я кивнул и отпил из бутылки.

Она наклонила голову набок и скучающим тоном заявила:

– Я тебе отсосу.

Толпа из коридора снова притиснула нас друг к другу. По-моему, Изабель чуть покраснела. Я отдал ей бутылку и отступил:

– Не надо.

Она поглядела на бутылку, смущенно улыбнулась краешком губ:

– Извини. Не знаю, что на меня нашло.

Она сделала шаг назад и исчезла в жадной колышущейся толпе.

Вечеринка носила меня из комнаты в комнату. Одна дверь была заперта. Интересно, что там? Ни рыжую Сару Джейн, ни Изабель Росситер я в тот вечер больше не видел. Карвер с Кэтрин даже не появились. У меня возникло странное ощущение, что все они собрались где-то в другом месте. И все это было подстроено. Ради меня. Во что же меня втянул Паррс?

В субботу я проснулся рано. Последний день октября. Я нашел визитку Дэвида Росситера, набрал десять цифр номера из одиннадцати, повесил трубку. Потом позвонил по другому номеру. Суперинтендант Паррс ответил после первого же гудка.

– Уэйтс… – начал он.

Паррс всегда отвечал по телефону одинаково. Будто только и делал, что смотрел на телефон, дожидаясь, когда на дисплее высветится имя звонящего. Шотландский акцент превращал голос в басовитое рычание.

– Суперинтендант.

– Как там Росситер? – спросил он.

– Отец или дочь?

– Отец.

– Мы с ним выпили. Что само по себе удивительно. А еще удивительно, что вас там не было.

– Начальство так решило, – хмыкнул он. – Министр и наша обожаемая старшая суперинтендантша.

– А что она об этом думает?

– Она посчитала, что мое присутствие придаст разговору ненужный официальный оттенок. Ей важно, чтобы мы и сохранили лицо, и не вышли за рамки законности, так что лучше, чтобы два твоих «амплуа» не пересекались.

– Разумно, – сказал я.

Он снова хмыкнул.

Всякий раз, когда Паррс упоминал старшего суперинтенданта Чейз, в его голосе звучали неуверенные нотки. Они ласкали мне слух. Во всех остальных случаях понять, что думает Паррс, было невозможно. Видимо, Чейз навязала ему дело Росситера. Для Паррса это было возмутительно. Вдвойне. Потому что приказ исходил от женщины.

Паррс прервал мои размышления:

– Ты только не забывай, на кого работаешь и что для тебя главнее. Недели через две тебе все равно пришлось бы вступить в контакт с людьми Франшизы. Поэтому я на все это и подписался.

– Ясно.

– Ты ходил к ним вчера вечером.

Не видя Паррса, я не мог понять, он спрашивает или констатирует известный факт.

– Сэр.

– И?..

– Карвера не было.

– Наркотики?

– Были, но по мелочи. Студенты развлекались.

– А Изабель Росситер?

– Была. Мистер Росситер просил меня держаться на расстоянии. Похоже, у нее все нормально.

Я вспомнил, как она забрала у меня бутылку. Порадовался, что не приходится врать в лицо Паррсу.

– Она там живет?

– Да, насколько я понял. Я думал было позвонить министру, но сначала хотел согласовать это с вами.

– Сообщай ему обо всем. То есть, о чем именно, буду решать я. Не обязательно вдаваться в подробности. Утренние газеты видел?

– Нет еще.

– Понятно. Небось ты еще до душа и до бритья не дошел. Я хотел в этом году возобновить расследование по делу Гринлоу. Ждал, когда ты обзаведешься связями во Франшизе. Но поскольку мы идем с опережением графика, я договорился с «Ивнинг ньюс»[10], чтобы объявление напечатали в сегодняшнем выпуске. В начале следующей недели его повторят.

Несмотря на название, газета выходила по утрам. Может, еще успею прикупить.