– Здесь чудится, будто стоишь на вершине мира, верно? – заметил Суволь.

Ветер взъерошил его стриженые волосы. «Они точь-в‑точь как перья черного дрозда», – подумала Чунчжа. Юноша отвернулся, чтобы достать ведро, вставленное в расщелину скалы рядом с небольшим каменным колодцем. Приподняв деревянную крышку колодца, он сбросил это ведро, привязанное к крышке длинной веревкой, в темную глубину.

– Остальные пользуются новым колодцем с вóротом. Вон там. – Вытягивая веревку, Суволь кивком указал направление. – Но я предпочитаю старый колодец. Отсюда вид лучше.

Он поставил наполненное до краев ведро на землю рядом с Чунчжой, уже снявшей соломенные сандалии и носки. Девушка опустила в воду сложенные лодочкой ладони, чтобы напиться.

– О! Как хорошо!

Она намочила полоску ткани, чтобы протереть раны.

Суволь отвернулся, не желая смущать девушку, пока она занимается своими ногами. Он присел на корточки неподалеку и, сорвав травинку, произнес:

– Святилище в нескольких шагах отсюда. Но если ты считаешь, что дойдешь до храма, я мог бы тебя проводить. Это всего в часе ходьбы, у перевала Ёнсиль.

– Боюсь, сегодня мне не стоит много ходить. – Чунчжа с сожалением посмотрела на свои ноги. – Тем более нам следует поскорее вернуться на ферму, чтобы я могла помочь с ужином. – Ей было жаль отказывать. – Пожалуй, ты мог бы сводить меня туда в другой раз.

– Значит, ты придешь опять? – спросил юноша так быстро, что Чунчжа смутилась.

– Да. Возможно. Не знаю. Это будет зависеть от мамы. Сегодня должна была идти она, но я упросила ее разрешить сходить мне. Я раньше не бывала на Халласане.

– То есть ты еще никогда не видела Пятьсот генералов вблизи? – Суволь кивнул на далекую гряду валунов, обращенных к морю.

Действительно, Чунчжа впервые в жизни оказалась настолько близко от охраняющих южное побережье Чеджудо каменных столбов. Бабушка часто рассказывала легенды о них, утверждая, что в валунах обитают духи воинов – сыновей великанши, которая создала остров Чеджудо всего за семь натужных усилий. Великанша погибла, готовя сыновьям последнюю еду. Когда сыновья узнали о ее кончине, то с горя превратились в камни.

В знак уважения к ним девушка склонила голову.

– Монахи говорят, что Пятьсот генералов – вовсе не воины, а мудрецы, достигшие полного просветления, – сказал Суволь, догадавшись, что Чунчжа вспомнила легенду, которую слышали все дети на Чеджудо. – Вот почему они построи-ли рядом с перевалом храм: это место считается священным.

– Моя бабушка говорит, что у каждой семьи своя легенда про эти скалы, но все эти легенды схожи между собой.

Чунчжа закончила бинтовать ноги и встала. Она подошла к юноше, чтобы получше разглядеть каменные столбы, и встала с ним рядом. Суволь покосился на нее: глаза девушки сияли, а ослепительная улыбка и его заставила улыбнуться.

– Как бы ни было на самом деле, в них определенно есть нечто необычное. Я много раз поднимался на Ёнсиль и встречал людей, рассказывавших странные и удивительные истории.

– Какие?

– Кое-кто слыхал, как столбы переговариваются между собой. Другие будто бы видели проявляющиеся на их поверхности лица или дотрагивались до теплых слез.

В камнях, как объясняла Чунчже бабушка, обитают всевозможные духи, как правило милостивые.

– Неужели люди и впрямь проделывают весь этот путь наверх? – Теперь, после того как Чунчжа преодолела такое расстояние, как сегодня, ей было трудно поверить, что кто-то проходит еще больше.

– Да, – кивнул Суволь. – Многие – и не только монахи. Рядом с вершиной есть хижина для медитации, которой монахи разрешают пользоваться всем желающим. Оттуда, сверху, вид еще лучше. Но это полдня ходьбы отсюда.