Дальше на той странице были записи другой ручкой – они сделаны в другой день.

«Ну вот… И зачем Лео нужно было подружиться со мной? Он же сам того не зная приближает свою кончину… Лучше бы он первого сентября не вступался за меня перед Стешей… Я бы и сама справилась… Ну ладно, предупредил, что не нужно быть робкой, но зачем было идти к классу вместе, и в следующие дни общаться со мной? Я бы сказала ему, чтобы он перестал ко мне подходить, но он же обидится! А вдруг он на самом деле такой же болтун, как Анька Сорокина (так же он может сказать ей, а уже она всем разболтать), и распространит обо мне плохие слухи? А если родители найдут хорошую работу, то они могут оставить меня в этой школе, ведь сейчас квартира у нас неплохая, и тогда в школе у меня вообще не будет друзей… Что же тогда делать?»

Следующий абзац был написан бледно – в ручке осталось мало пасты, и в тот день пришлось сильно давить, заставляя её писать.

«Он чуть меня не раскрыл, когда увидел красную щёку… Еле выкрутилась… А Лео оказался смышлёнее других синнатт… Если он узнает, кто я, непонятно, кто первый меня убьёт – он или «Мистико» …»

«Сегодня я впервые соврала «Мистико». И не просто какому-то работнику, а самим Ивану Денисовичу и Инессе Петровне… Они мне поверили. Нет, я полностью рассказала конец, просто соврала, что не слышала остального разговора. Меня спросили, знаю ли я о способностях Лео, а когда ответила «Нет», мне поверили. Но на самом деле – он сильный и быстрый. Вот его синнаттские способности. А что имела ввиду Инесса Петровна, когда сказала, что догадывается о личности той невероятно быстрой рыжей женщины? Они знакомы? Кто она? Как всё запутанно… Но я должна либо отказаться от «Мистико», либо всё время лгать. Но они умные и быстро раскроют обман, поймут, что я водила их за нос, провела. И когда меня раскроют, трупом станет не только Лео, но и я. Всё. Гробовая плита. Но я постараюсь сделать всё, чтобы спасти и себя, и остальных синнатт. Я знаю, что не являюсь главной героиней в этой истории, что главный тут – Лео, но почему бы и мне не встать на сторону добра? Может, ещё не поздно, и я могу помочь победить «Мистико»? Ну, пока это только мечты, и записывать об этом задании мне больше нечего, ведь больше я не выполняю задания «Мистико», так что, если я всё-таки выживу, а Лео убьют:

Дата: …»

Тут Снежана почувствовала, что вообще не может дышать. «О, нет. Опять. Долбанный лёд, почему он даёт побочный эффект именно на лёгкие?» – мелькнула в голове мысль. Балтийская в панике кинула на пол тетрадь и сунула под кровать голову. Девушка шумно выдохнула. Изо рта вылетело облачко пара. Снежана с облегчением почувствовала, что лёгкие снова наполняет воздух, она задышала глубоко, кислород позволил сердцу вернуться к ровному биению. Балтийская была так напугана, что даже не услышала, как кто-то зашёл в квартиру.

Шаги приближались. Вскоре послышался знакомый, приглушённый из-за закрытой двери голос:

– Снежана!

Девушка подскочила, выпрямилась, утёрла слёзы, заставив белки глаз из красных вновь стать белыми, бесшумно высморкалась в локоть и уставилась на дверь. Она открылась, и в комнату вошла мама Балтийской. У неё были светлые волосы, но не белые, как у дочки. Волосы Снежаны не были похожи на волосы никого из родственников. Возможно, такие были у кого-то из предков, и в девушке просто пробудились их черты.

Снежана пнула тетрадь, и она залетела под кровать. Девушка широко улыбнулась, показав два ровных ряда зубов.

– Э, привет, мама… А я тут… Э-э-э… хотела начать делать уроки…

– Мм, ну ладно, молодец… – недоверчиво сказала женщина, почувствовав, что дело попахивает ложью. Но она всё же вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.