«Скорей, скорей!» – говорил он себе.

Вдали показалась бухта и безмятежная лодка Язина. Смирнов хотел было помахать ему, как вдруг где-то недалеко возник отвратительный вой, будто в адской пытке из потерявшего рассудок человека тянули каждый нерв, каждую жилу. Скребущие душу вопли бежали волнами, чередуясь с неистовым захлебывающимся хохотом и плачем.

Замерев, с похолодевшим сердцем, Смирнов стоял неподвижно, а визгливо-омерзительные каденции все набегали на него сверху, слева, справа.

И так же внезапно воцарилась полная тишина.

Прибыв в Ясногорск, Язин немедленно потребовал план Серого замка из горисполкома и из секретного фонда областного госархива. Одновременно он направил на Пушкинскую своих работников Дольского и Боброва. При помощи глассоскопа – прибора, определяющего на расстоянии материал, из которого сделаны оконные стекла, Бобров и Дольский должны были проверить, нет ли в окнах соседних с Главураном домов кварцевых стекол. Кристально чистый кварц позволяет делать через него дальностные снимки, не выходя из комнаты. Язин хорошо знал, как часто шпионские группы прибегают к телефотографированию работников секретных учреждений.

Как и следовало ожидать, городской план здания Главурана не содержал в себе ничего, что могло бы привлечь внимание Язина. Развернув синюю кальку на своем огромном столе, полковник быстро пробежал чертеж. На синем фоне четкие белые линии рисовали первый этаж, второй и так далее. Однако этот стандартный план не открывал строительных тайн, обязательных для здания секретного главка.

– Шифротелеграмма, – доложил вошедший секретарь.

Телеграмма сообщала, что здание Главурана строил в 1939 году главный инженер облспецстроя Сергей Иванович Зуев. Дав распоряжение в кратчайший срок установить место работы Зуева и пригласить его в Ясногорск, Язин стал рассматривать план, присланный из секретного фонда. Слежавшаяся бумага пружинила и сворачивалась.

«Совершенно секретно», – говорил шифр в верхнем правом углу. Разбирая этаж за этажом, раскладывая все новые и новые чертежи, Язин изучал здание, срисовывая один за другим потайные ходы, нанесенные на план яркой красной тушью.

Красный цвет говорил, что из аппаратной на первом этаже идет ход в охранные рвы подземелья. Однако Язин не нашел многих тайн Главурана. Зная, что действительная планировка не отражена здесь, он все же более двух часов изучал замаскированные ходы здания, чертил на бумаге отдельные детали галерей, уделив особое внимание подземным рвам и их соединению с аппаратной.

– Вернулся Бобров, – прервал работу Язина вошедший секретарь.

Специалист по глассоскопии Бобров лаконично доложил:

– Дольский проверял дома на север и запад от Главурана, я – на юг и восток. В окнах зданий на запад, север и восток – обычные стекла. На юг от Главурана в доме 99, по Пушкинской, обнаружен кварц.

– Этаж?

– Шестой. Девятое окно справа. Квартира 118.

– Кто?

– По домовой книге – Козлов, Антон Елисеевич, пенсионер, 65 лет, бывший бухгалтер, беспартийный, вдовец.

Язин задумался, затем вышел из кабинета и направился к Смолину. Отдав ему распоряжение немедленно ехать к прокурору и просить санкцию на установку в квартире Козлова микрофотоаппаратов, Язин вернулся к себе. Спрятав шуршащую вощеную кальку в трубку-футляр и закрыв ее в сейф, он вызвал Жукова.

– Когда прибудет Зуев? – спросил он, глядя в живые голубые глаза своего заместителя.

– Зуев возглавляет главк. Министр дал согласие на трехдневный отпуск. Зуев уже ответил молнией, – и Жуков протянул телеграмму:

«Вылетаю реактивным зпт буду завтра утром Зуев».