Пересмехнулся со своими подручными, и все пятеро потопали встречать луну.

Компания какая-то… Лучше бы одного заперли! Тень в углу завозилась, и я шарахнулся к прутьям. Опять что-нибудь зубастое! Или эти корни с глазами.

Оказалось – нет, человек. Весь седой, волосы до пояса и борода прямо от глаз – тоже до пояса. На слабый свет щурится, будто на лампу с маяка.

– Корабли? – требует он ответа.

– Нет, – отвечаю я, – кораблей.

Этот вопрос в наших краях заменяет приветствие. И заодно прощание. Сосед мой сразу лёг и отвернулся, а я осмотрелся при свете синей бутылки. Потёртые шкуры под ногами, ржавое ведро в углу – понятно, зачем. Ещё волчьи черепушки на полу – они тут вместо посуды. Ни за что не зацепившись взглядом, я подгрёб в угол пару шкур и поставил рядом светящуюся бутылку. Получилось мягко и уютно. Осталось только в плащ завернуться.

– Не хотите накрыться? – предложил я соседу. – Промозгло тут.

Он посмотрел искоса.

– Флаг, – сообщает, – королевский штандарт.

– Замечательно греет, – заверяю я, разглаживая складки плаща, – Его Величеству теперь всё безразлично, он давно рыб кормит.

Старик тут же сел и давай меня глазами сверлить. Не по-доброму. И глаза у него мутные. Может, они родня были с королём?

– Что ты знаешь про Его Величество?

– В первый раз о нём слышу, – уверяю я, выдёргивая шерсть из подстилки, – но в книжках иногда упоминаются короли. Выходит, и у нас они были?

– Не у вас, а у нас, – голос моего соседа скрипит, будто ржавая решётка.

– Какая теперь разница? – удивляюсь я. – Вряд ли на острове остались другие маги!

Коротать ночь с оборотнями гиблое дело. Но и так не лучше. Старик неожиданно начинает смеяться и смеётся минут десять.

– Так все ваши корабли потонули, а? – захлёбывается он. – А наши так и остались в гавани за южными воротами, и плыть на них некому. Ты бы лучше гвоздь с собой принёс, чем такие вести!

– Зачем вам гвоздь? – настораживаюсь я, скручивая запасной фитиль.

Вдруг он знает, как взломать решётку?

– В стенку лбом забить, да на кишках повеситься! – хохочет старичок.

– Вы, наверное, Уркис, – предполагаю я, помолчав, – давно тут живёте?

– С тех самых пор, – кряхтит он, утирая слёзы, – а ты, стало быть, маг? Откуда же ты взялся без кораблей?

– С маяка, – отвечаю я осторожно.

Нет, а что такого? Я этот диалог уже наизусть выучил. Но Уркис удивляется больше всех. Даже смеяться перестаёт.

– У вас и маяк горит?

– Что ещё ему делать?

Уркис смотрит на меня, потом на огонёк в бутылке, потом опять на меня.

– Синим светом? – догадывается он.

– Другого не осталось…

Не успеваю я договорить, как старик валится в новом припадке хохота.

– Вы не объясните, что тут забавного? – спрашиваю я с завистью. – Я бы тоже посмеялся, а то день сегодня так себе.

– С чего ты взял, будто я стану всё тебе объяснять? – стонет Уркис, держась за голову.

– А есть другие занятия? – не возьму я в толк. – Хотите, я сам что-нибудь расскажу. Раз вы давно не выбирались наверх.

– И о чём… – сладить с весельем у него не получается, но смех переходит в кашель. – О чём ты мне можешь… Рассказать?

– Про маяк вот рассказал, – отвечаю я, устраиваясь на ночь, – а что вам интересно?

– Про маяк мне безумно интересно! Кто же тебе разрешил оттуда уйти?

По-моему, абсурдный вопрос. Я приподнимаюсь и опираю голову на руку, чтобы лучше его видеть.

– Вы представляете себе, сколько лет пролетело? Мой покойный отец клялся быть смотрителем, а не я.

– И какая разница? – сиплым шёпотом осведомляется Уркис.

– Какая только возможна. Мы с ним разные люди.

– Да неужели? – ещё тише шипит старик. – Как же так получилось? Впрочем, я догадываюсь…