– Каждый синг проходит через это. Никто еще не пострадал, – несмелая улыбка заиграла на его губах.

– А что, разве нет одиноких сингов, которые не захотели поделиться своим мозгом с посторонними? – выдала я, пожалев, что слова прозвучали грубовато. – Извини.

К моему удивлению, он хохотнул.

– Это случается крайне редко. Мы очень серьезно относимся ко всем своим обязательствам. Иначе, нас, как вида, уже не было бы. Но про мозг ты забавно сказала. Помню, смотрел фильмы такой тематики на Земле. Они меня веселили своей наивностью.

– Только сейчас совсем не весело, – признаки эмоций на его лице моментально потускнели, и я ощутила новый приступ сожаления. Снова обидела человека, старающегося просто успокоить меня и немного разрядить обстановку.

– Располагайся, – показал он в направлении того самого пьедестала.

Я присела на край, стараясь оттянуть неизбежное.

– Будет больно? – я уже спрашивала, но мне нужно было еще раз услышать его успокаивающие заверения.

– Только немного заболит голова в момент консолидации. А так, скорее, просто страшно для такой впечатлительной девочки, как ты, – его голос, под стать словам, был неожиданно нежен.

Алекс присел передо мной на колени и, коснувшись моего лба рукой, отодвинул челку, открывая глаза.

– Ты уверен, что это безопасно? Ведь я до сих пор не до конца владею способностями, моя личность утеряна, сингулярность не восстановлена… – нервно сыпала я все новыми аргументами.

– Думаю, все будет хорошо, – он осторожно положил ладони на мои предплечья, аккуратно нажимая, подталкивая и призывая занять нужное положение.

Когда я устроилась, тело недовольно просигнализировало о слишком твердой поверхности, впившейся в меня с холодной каменной надменностью.

Боже. Кажется, каждая традиция этого народа направленна на то, чтобы все было как можно сложнее и неудобней. Учитывая возраст цивилизации, это выглядело еще удивительнее. Почему нельзя сходить в ЗАГС, расписаться и отпраздновать за большим столом?! А потом развестись, если не сошлись характерами… Или если женились только для того, чтобы планету с живыми существами, среди коих люди, которые тебе дороги, не взорвали и не изъяли мощности для обогащения энной группы беспощадных властолюбивых высокоразвитых особей.

Алекс тем временем занял место рядом, повернувшись ко мне лицом. Я фиксировала его периферическим зрением так близко в своем личном пространстве, что моя кожа с той стороны начала интенсивно зудеть, подавая мне команду, срочно увеличить расстояние между нами. Его дыхание обдувало мою шею, заставляя сотни мурашек занять оборонительные позиции. Мне не было неприятно, но каждая частичка души требовала остановиться и прекратить фарс. Будто то, что должно произойти, в высшей степени неправильно и неестественно. Да, именно так я и считала. Поэтому лежала неподвижно, замерев в ожидании приговора.

– Киара, – услышала я мягкий с хрипотцой голос Алекса. – Ты так оцепенела, будто ждешь казни, – печально добавил он.

– Ну я чувствую себя ужасно и не в своей тарелке, – честно ответила я.

– Все будет хорошо, – все мужчины в моей жизни постоянно говорят эту фразу.

– Да, – не было желания спорить с ним, хотя я могла бы привести множество причин, почему для меня никогда больше не будет ничего хорошего.

– Повернись ко мне, – потребовал он твердо, но с некоторой нежностью.

Миллион возражений вертелось на языке, но я послушно повернулась на бок, при этом опасаясь, что он захочет поцеловать меня. Смешно говорить, но о данной стороне слияния я еще не думала. Вернее, старалась не думать, потому что это действительно пугало. Никто, кроме Макса, не прикасался ко мне. И я бы хотела, чтобы так было всегда.