– Неужели это было уже при вас?

– Шутите? Но если серьезно, я настолько древний, что помню еще времена, когда хороших книжных было всего ничего. Давным-давно я тут работал неподалеку, с тех пор и прикипел к нему. А вы как здесь оказались? Тот же Московский Дом книги гораздо ближе к вам расположен.

– Вы забыли, я ведь там уже не живу.

– А, ну да. Но ведь сейчас есть масса других приличных магазинов.

– Все до предела банально. Этот нравится больше других. Не знаю почему.

– Слушайте, а как вы отнесетесь к тому, чтобы где-нибудь перекусить? – неожиданно сменил он тему разговора.

– Я не голодна… А вот чаю или кофе выпила бы с удовольствием. Но только с одним условием.

– Каким же?

– Сегодня угощаю я.

– Да пожалуйста.

– Тогда пошли? Тут вверх по Мясницкой в двух шагах есть «Шоколадница». Или можно немного дальше пройти, до чайного дома Перлова, там варят превосходный кофе.

– Кофе в бумажном стаканчике не может быть превосходным по определению. Вне зависимости от содержимого. Также как и кофе навынос.

– Пожалуй.

– А интересное совпадение, не правда ли? Чайный магазинчик в чайна-хаусе. Вряд ли ведь это однокоренные слова? Как считаете?

– По-моему, они даже из разных языков. Ну так что, тогда в «Шоколадницу»?

– При всем уважении, осмелюсь предложить другой вариант. Надо будет минут десять прогуляться, до Охотного ряда.

– Без проблем. Погода сегодня отличная. Так что такси не предлагаю.

– Вижу, кое-что из нашей первой встречи вы все-таки помните.

– Увы, к стыду моему.

***

– Куда вы меня привели?! – удивленно спросила она. – Это ведь стейк-хаус! По-моему, я ясно дала понять, что хочу в кафетерий.

– Неправда. Вы ясно дали понять, что хотите чаю или кофе. А здесь подают прекрасный десерт. Не нравится – можем вернуться обратно. Погода сегодня и впрямь чудесная.

– Пожалуй, останемся, – ответила она после минутной паузы. – Я передумала. Что-то по пути успела проголодаться, хочу чего-нибудь посущественнее.

– Тогда предварительное условие аннулируется.

– Хорошо, платим пополам.

– Договорились.

Он подозвал официанта.

– Пожалуйста, сет филе-миньон, Medium Rare, зеленая фасоль, красное вино. А вам я рекомендую дамский вариант того же самого, вот этот. Порция немного меньше. Годится?

– Да.

– И бокал красного девушке, такого же, как мне.

– Гарнир, хлеб?

– Нет, этого достаточно.

– Хорошо, – официант удалился.

– Часто здесь бываете? Ведете себя как завсегдатай.

– Да нет, не то чтобы. Иногда. Точнее, изредка.

– Ясно… Схожу руки помыть.

– Давайте.

Когда она вернулась, вино уже стояло на столе.

– Це-два-аш-пять-о-аш?

– Что-нибудь имеете против?

– Нет, нисколько. А можно? Папуля позволит? – ухмыльнулась она.

– Давай договоримся так – ты будешь спрашивать разрешения, начиная с четвертого бокала.

– Заметано.

Они чокнулись и выпили.

– Итак, дорогой мой Добрый самаритянин, с прозой мы разобрались. А как обстоят дела с поэзией? Кто первым приходит в голову?

– Ну уж нет, второй раз на те же грабли я не намерен наступать. Чтобы исключить взаимное программирование, предлагаю поступить так. Мы пишем на салфетке каждый своего любимого поэта, не показывая друг другу, а затем открываем одновременно. Для чистоты эксперимента.

– Прекрасно. Только мне нечем писать.

– Мне, в принципе, тоже. Можно на смартфоне.

– Поехали.

Он набил: «Мой – Лермонтов. Твои – Цветаева (70%), Ахматова (20%), Блок (9%)».

– Ты что там столько пишешь? – улыбнулась она. – Мы же договорились – по одному.

– Все верно, я еще попытаюсь угадать твое мнение.

– А, чудесно, я тоже.

– Только быстро, наши стейки уже идут сюда.

– Готово. Ну что, на счет три?

На ее экране светилось: «Лермонтов, а твой – Пушкин».