Разве мы не наговорились еще по дороге?

Или ему важно наедине?

Интересно, но руки у Отера действительно росли из правильного места, и он точно знал, что делать, работал уверенно.

– Ты был плотником? – спросила, встав рядом, наблюдая, как он меняет прогнившую доску.

Поднял голову на меня.

– Корабельщиком. Нам нужны были корабли, и никакие руки тогда не были лишними. У Эль-Судра. Так что и я научился тоже.

– Ты строил корабли? Мне казалось, ты воин?

Он усмехнулся, весело, но как-то… с иронией.

– Мы победили тогда. Этого достаточно. Задача воина – сделать все для победы. Если нужно строить – то строить. Если нужно копать – то копать.

– Разве для этого нет специально обученных людей?

– Есть, – сказал он. – Но людей не всегда хватает. И если слишком много ждать, пока другие все сделают за тебя, твоя жизнь пройдет мимо. Ты упустишь важное.

Наверно, так. Я сразу не нашла что ответить. Просто стояла, смотрела, как он делает это.

– Ты дочь Магнуса, – сказал он вдруг, глянул на меня и снова принялся гвоздь заколачивать.

– Что? – я чуть опешила. Понимала, что он знает, но сейчас не ожидала такого вопроса. – С чего ты взял?

– Сегодня утром люди из Ормхольма искали леди Ингрид. И ты отлично подходишь под описание. Начать хотя бы с того, что в тебе много западной эгорийской крови, темные волосы, темные глаза, отливающие красной медью, и отблески алого огня в глазах. Ты не похожа на северянку.

– Огня? – вот уж никогда не замечала, и сейчас не разглядеть.

– Не бойся, я не выдам тебя. Мне это не нужно.

– А что нужно? Что ты собираешься делать?

– Наверно, ничего, – он пожал плечами. – Посмотрю, что будет дальше.

– Посмотришь? – Нет, неопределенность меня точно не устроит. – Я хочу знать сейчас.

– Да брось, чего ты боишься? Мы поедем вместе, пока нам по пути, а потом… Разойдемся в разные стороны? У меня были свои планы, буду придерживаться их. А ты – решай сама. Для такого, как мы, очень важна свободная воля, любое принуждение гасит пламя.

– Свои планы – это вернуть свою землю, дом, и…

– Найти жену, – закончил он, глядя на меня.

– Ты… – я запнулась, сама не понимая, что хочу сказать. Меня голос подвел, почему-то вдруг представила, как он обнимает другую, и…

Но справилась.

– На Севере много достойных девушек, – сказала почти твердо.

А он вдруг поднялся на ноги, шагнул ближе ко мне и оказался совсем близко.

– Да, – сказал тихо. – Вообще-то я одну девушку уже нашел.

И словно обожгло.

Да что он о себе возомнил?! Я дочь герцога, а он…

Он смотрел на меня. В глаза. Словно ждал ответа.

– Да как ты… – только и смогла выдавить я. И никакого ответа не нашла.

Его глаза смеялись.

Я сбежала в дом.

«Как ты смеешь?»

Но огонь в его крови стоит больше любых отцовских земель.

Потом мы ужинали… и я почти не смотрела на него. Не слушала, что он говорит, тем более, что говорил не мне. Какие-то байки о далеких берегах, о Данхаре, о Тарве, о войне… Какая-то чушь о его детстве, о его братьях… у него есть братья, оказывается… О том, как изменился Рёйген за последние годы.

О чем я думаю вообще?

Да ему не я нужна! Он же знает, кто я. Ему нужны земли моего отца, я ведь наследница… Или не наследница уже? Волей короля эти земли отданы чужаку, а я просто приложение к этим землям. В довесок. Сама я ничего не стою?

Или нет?

В этом Отере сильная кровь, и Ормхольм может признать его.

Север может признать.

И тогда уже король ничего не сможет с этим сделать.

Или сможет? Что я вообще в этом понимаю? Если Искандер ибн Джабаль его любимчик и король захочет во что бы то ни стало поставить его здесь, то что? Война с Севером? И кого поддержит Север тогда? Моего мужа? Выступит против короля?