Персонал аплодировал, не жалея ладоней. Триумф должен был пролиться на самолюбие сладкой патокой, но Клариса осталась безразлична, все еще не веря в успех.

– Он дезориентирован. Приведете в сознание? – спросила она.

– Нет-нет, – реаниматолог почтительно поклонился и отошел в сторону, – это право принадлежит исключительно творцу – вам.

Словно из ниоткуда доносился оглушающий шум. Происходило это не здесь, а где-то далеко-далеко, за пределами кошмара, в котором он находился. И нет у кошмара ни начала, ни конца. Есть лишь горький привкус отчаяния, порожденный беспомощностью.

Он будто выбирался из бездонной пропасти, но снова и снова срывался в темноту. Бескрайняя пустота овладела рассудком. Он и сам был пустотой, был пропастью.

Резкая боль в груди. Вздох. Такой оглушительный… эхом отдавшийся в голове. Этот вздох не его. Он принадлежит другому человеку, тому, кто может осилить пропасть.

Но как он ни старался вернуться, черное Нечто по-прежнему сжимало сознание. Чужеродное и неведомое – оно разбивает разум на осколки, а после магнитом собирает на свое усмотрение. Составляет картину мира, плетет узоры воспоминаний. Чужой мир. Чужие воспоминания. Для него остался лишь темный уголок в собственном мозгу.

Но в темноте он не один. Голос звучит среди осколков сознания: «Вернись… Вспомни, как жить…» И чья-то рука настойчиво тянет, заставив того, кто может выбраться из пропасти, стать с ним одним целым и подчинить Нечто.

Постепенно сон начал испаряться, забрав с собой бездну. Он с трудом открыл глаза: все плыло, будто в тумане.

Из тумана возникла женщина с пепельными волосами. Он не знал ее, но лицо показалось знакомым. Оно было теплым и родным. Чем-то давно забытым, чем-то, чего у него никогда не было.

– С возвращением, Рэйн, – произнесла она и мягко улыбнулась.

Принадлежность и класс корабля неизвестны. Координаты неизвестны

Третьи сутки Рэйн сидел взаперти. На этот раз не было ни тюремщиков, ни решеток – он очнулся в каюте космического корабля, блуждающего где-то в бесконечной черноте. Из какого космопорта выпорхнул и куда направлялся стальной монстр – сложно даже представить. Единственное, что удалось определить наверняка, это тип корабля. Стоило щелкнуть первому кольцу преобразователя и пройти вибрации по корпусу – Рэйн понял. Всегда понимал. Он без труда смог почувствовать машину, даже не побывав на капитанском мостике, не видя списка ТТХ, не видя ничего, кроме стальных стен загадочной каюты. Это каравелла – звездолет двойного назначения, такие посудины облюбовали гильдии да частные корпорации. Высокая маневренность, преобразователь с усиленной тягой и возможность расширить арсенал. Неплохой корабль. Пиратская «Черная Бэтси» была такой.

Каюта оказалась просторной, однако назвать ее уютной язык не поворачивался – клетка она и есть клетка. Попытки взломать электронный замок или вывести из строя камеры видеонаблюдения закончились провалом – слишком мудреная система защиты, без хэндкома не обойтись. Обшивка сплошь из стали, вентиляционная решетка чересчур узкая. Отсюда не выбраться.

Еду передавали в специальное окошко, которое тут же захлопывалось. Сперва Рэйн пытался задавать вопросы, но на них никто не отвечал. За массивной дверью будто вовсе не существовало мира, лишь немая пустота, и он оставил бесполезное занятие. Зато кормили, как в ресторане, а удобная кровать совсем не походила на откидные корабельные кушетки. С виду – белый матрас, но стоило лечь, как «матрас» оживал, принимал форму тела и посылал импульсы, которые снимали усталость. Как назло поводов для усталости не было. Но кое-что Рэйн все же оценил – гидробокс. В остальном походило на тюремную камеру. Только чтобы загреметь в такую, нужно быть богачом, а у него в карманах ветер гулял похлеще, чем бури в атмосфере Кавира.