– Александр Гулько, – представился он.

– Паша, – она смутилась. – Прасковья.

– Какое у вас необычное имя!

Она не отдавала себе отчета в происходящем, потому что влюбилась мгновенно и безрассудно в мужчину, которого надо было обходить за километр. Прасковья Петровна ничего не понимала и не слышала, кроме стука собственного сердца, но понимала, что произошло. Она ведь совсем не знала любви и замуж-то вышла, потому что все подруги вокруг твердили «надо». На судьбу женщина не жаловалась – муж работящий, сын послушный, только вот про «неземную любовь», которая бьет фонтаном чувств, она слышала от клиенток, слышала, но не верила. А вот сейчас влюбилась мгновенно, пронзительно, случайно, глупо.

– Это мой парикмахер, – слова Клары Андреевны звучали для Паши, словно в другом измерении. – Она Сашеньку подстригала.

– Ну, замечательно! А меня возьмете?

У разговорчивой Паши словно язык прилип к небу. Рот не открывался, как будто его залепило клеем. Она едва произнесла:

– Завтра время есть в два часа. Приходите.

Как она выходила из квартиры Гулько, Щукина не помнила. Ноги подкашивались, дыхание прерывалось.

«Ну ты с ума сошла, Прасковья Петровна, – одернула она себя. – В твои-то почти пенсионные годы влюбиться как девчонка». Казалось бы, прошло несколько мгновений, и вдруг – ощущение полного счастья, влюбленности, сердце буквально кипит. А еще будет завтра, и он обязательно придет и сядет в ее кресло, красивый и молодой. Прасковья прикоснется к его голове, и он поймет, какая женщина находится рядом. На следующий день на работе Паша просто летала.

– Что это с тобой? – спрашивали коллеги.

– Мой наставник сегодня в ударе, – ученица Раечка всегда восхищалась Прасковьей Петровной.

– Может ведь быть у человека просто хорошее настроение!

Паша постоянно перебирала в памяти вчерашний день – больную девочку, печальную Клару Андреевну, красивую, ухоженную квартиру, вкусно пахнущий кофе – и еще раз убеждалась, что встретила нежданную любовь, Александра Гулько. Она как-то и не мечтала о взаимности, он был для нее словно далекая звезда, но ей хотелось хотя бы на короткий срок побыть в эйфории любви. Сердцу ведь не прикажешь, и если оно екает от мысли о нем, значит, так распорядилась судьба, а спорить с ней – дело бесперспективное. Прасковья не верила в случайные совпадения и была убеждена, что все в жизни рассчитано до тысячной доли миллиметра и секунды. Эта встреча – не странность и не игра судьбы, это выбор, и она, Паша, очень хочет им воспользоваться. Она ждала его ко времени прямо в коридоре и дождалась.

– Здравствуйте, Александр. Проходите, я вас жду.

Он улыбался приветливо, улыбался всем, а ей хотелось взять и унести его улыбку с собой.

– Какие у вас тут красивые девушки!

– Да у нас не парикмахерская, а выставка красавиц. Глаз не оторвать, – похвасталась она своими коллегами.

Паша колдовала над его головой, и от счастья ком подкатывал к горлу.

– Раечка, подай мне бальзам!

Рая, которая наблюдала за стрижкой поодаль, тут же оказалась рядом. Гулько, который блаженствовал в парикмахерском кресле, оживился.

– Это ваша дочка такая красавица?

– Это моя ученица. Ступай, Рая, спасибо.

– Нет-нет. Пусть она останется. Красивые девушки повышают настроение.

Ножницы Прасковьи зависли в воздухе. Вот уж чего сегодня она не ожидала, так того, что маленькая Райка переключит его внимание на себя. Паша видела, что ученица растерялась и не знает, уйти или остаться.

– Не уходите, Раечка. Вам, как ученице, нужны «подопытные»? Я готов в следующий раз стричься у вас.

Прасковья включила фен, чтобы не слышать, о чем он говорил с Райкой, а та кивала головой и краснела.