Они вернулись с площадки лестницы и пошли в сторону приемной.

– Кстати, красная помада на девушке мне не нравится. И Далецкому тоже, – шепнул Альберт ей в ухо нормальным голосом, – так что всё врут твои подружки.

– Теперь буду каждый день так краситься, чтобы тебя позлить, – буркнула Катя.

– Тогда все решат, что ты со мной спишь.

– Ну и ладно.

– Тогда тебе и правда придется со мной спать, – Альберт опять ухмыльнулся.

– Не дождешься, – ответила ему смелая Катя. – И давай без этих вот разговоров. Меня твоя личная жизнь не волнует.

– Меня твоя тоже, – Альберт засмеялся и вдруг сказал громче, чем нужно было – они как раз входили в приемную. – Но почему тогда ваши, Катерина, мужчины присылают цветы в мой офис?

– Что? – переспросила Катя и увидела взволнованную Нинель и огромный букет на ее, Катином столе. – Это что?

– Это я вас спрашиваю, Катерина Михайловна. Почему мой офис стал филиалом цветочного магазина?

– Я не понимаю…

– Нинель Федоровна, найдите уже вазу для этого букета, – громко сказал Альберт, и Нинель метнулась из приемной. – Ты представляешь, пошел я покурить на улицу, а тут курьер. Спрашивает, где же такую Катерину ему найти. Я хотел помочь, а тебя нет. Пришлось самому тебе цветы нести. Знаешь, как на меня офисные барышни смотрели странно? А мне с ними еще спать, со всеми по очереди.

– Альберт, ты несешь бред, – сказала Катя тихо. – Эти цветы – какая-то ошибка. И я бы никому никогда не дала адрес твоего офиса.

– Не думаю, что ошибка, – Альберт довольно улыбнулся. – Курьер точно знал твои имя и фамилию. Там вроде и открытка была, ты бы посмотрела.

Катя опасливо потянулась к открытке, а Альберт пошел в сторону своего кабинета и, не оборачиваясь, сказал:

– Мой сумасшедший друг вернулся из Канады. Встречал его ночью в Шереметьево. Выглядит не очень, – и закрыл дверь в кабинет.

Цветы оказались от Егора. В открытке было написано:

Вокруг Кати кружила Нинель с вазой и ругала ее, что она посмела смешивать работу и личную жизнь. Что Альберт Андреевич такого не переносит. Что за непонятные букеты в приемной её вообще могут уволить. Катя не слушала причитаний Нинель. Егор прислал ей цветы. Егор вернулся.

Букет был очень нежным, большим, красивым, в приятной крафтовой упаковке. Катя смотрела на него и не могла отвести взгляд. Ей никогда не дарили цветов. Особенно так: неожиданно, на работу. Вдруг щеки Кати вспыхнули: а если Альберт над ней просто смеется? А если он специально придумал историю с букетом? Катя разозлилась было, но остановила себя: зачем ему это нужно. Зато – вдруг поняла Катя – не было никакого курьера, которого Альберт случайно встретил на улице. Курить на улицу он никогда не ходит. Значит, Егор специально привез цветы? И Альберт вышел и специально их забрал? Нет, не может такого быть. Или может? Или Альберт согласился помочь другу, но потом специально начал ломать комедию с букетом? Нужно пойти и выяснить. А заодно взять у начальника номер телефона Егора. Чтобы поблагодарить. У Кати был записан только его международный номер. Канадский, как выяснилось.

Катя решительно зашагала в кабинет Альберта, не обращая внимания на крики Нинель, что начальник злой и без приглашения к нему ходить нельзя. Постучала и вошла, полная решимости. Но Альберт выглядел так, будто забыл и про букет, и про то, как воспитывал Катю на лестнице. Он будничным тоном начал задавать вопросы про бумаги для того самого Далецкого, поручил Катю составить смету, долго объяснял, как подобрать и как анализировать для этого информацию. Из кабинета Катя вышла спустя полчаса – к этому времени она тоже забыла и про букет, и про номер Егора.