– Я скучаю по тебе, – неожиданно для себя произнес он и, подойдя ближе, протянул руку и слегка дотронулся до ее щеки.

Она медленно отпрянула назад, взглянула с еще большим недоумением.

– У тебя кто-то есть? – поинтересовался мужчина, пристально глядя в ее глаза, словно пытаясь по ним прочесть всю правду.

– Нет, – покачала головой Лера, но тут же, словно опомнившись, что уже давно не должна перед ним отчитываться, спросила с вызовом: – Тебе какая разница, Дим?

– Я люблю тебя, – спокойно ответил он.

– Ты пришел среди ночи, чтобы сказать мне это?! – шумно выдохнула девушка.

– Может, вернешься? – не обращая внимания на ее гнев, просто спросил Калинин.

– Мне кажется, мы уже давно все решили.

– Нет, это ты все решила, – помолчав, все так же глядя ей в глаза, сказал он. – Я знаю, что ты не принимаешь мою работу, но это часть меня. Послушай, живут же как-то другие. Если бы все менты увольнялись, потому что их женам не нравится специфика их работы, то кто бы бандитов ловил, – усмехнулся мужчина.

– Калинин, я – не все. Я так не могу. Я так жить не хочу, – покачала головой бывшая жена. – И давай закончим этот разговор. Уходи, пожалуйста.

Он окинул ее испытующим взглядом и сделал шаг к двери, но снова задержался. Нужно было сказать ей еще кое-что – Воронов в конце разговора настоял, да и сам Калинин хотел бы перестраховаться.

– Ты ничего необычного или подозрительного в последнее время не замечала? – спросил он, в глубине души надеясь, что этот вопрос не воздвигнет окончательно между ними преграду. И даже напрягся внутри, когда увидел, когда Лера нахмурилась. Он-то знал, какой она может быть – восточный темперамент иногда давал о себе знать.

– Ты хочешь сказать «опасного» для меня?! – ее губы поджались, в глазах промелькнули искорки гнева. – А должна была?!

– Нет, – неожиданно для самого себя стушевался майор, но и обманывать дорогого для себя человека не хотел. Удивительно, но рядом с Лерой он делался совершенно другим, непохожим на твердого и жесткого сотрудника в отделе или на пирушках с друзьями. Она делала его мягче, добрее. – Просто, вдруг… если заметишь что-то…

– Снова твоя работа? – с пониманием кивнула девушка и улыбнулась лишь одними губами. – И ты еще хочешь вернуть все обратно?

Она подошла к двери и распахнула ее настежь. Калинину ничего не оставалось, как уйти.

И теперь уже точно навсегда. Больше он к ней ходить не будет. Пусть живет той жизнью, какой хочет. А где-то в груди шевельнулось холодное, мерзкое ощущение обмана. Может, любви вовсе не было. Ведь, если любишь человека, принимаешь таким, какой он есть. В конце концов, они не за школьной партой встретились, а уже будучи взрослыми, определившимися в жизни людьми. Она с самого начала знала, на что шла, выходя за него замуж, а в итоге принципы стала ставить. Его уже не переделать, не изменить. И работу свою он никогда ни на что не променяет. Как говорят, бывших ментов не бывает. Однажды ступив на эту дорогу, ты с нее уже не сойдешь. И эта встреча доказала лишний раз одно – каждый сделал свой выбор.

Когда под утро Калинин вернулся в отдел, задержанная девушка (Аня, кажется) мирно спала на диванчике в комнате отдыха по соседству с дежуркой. В ОВД было по-прежнему тихо и безлюдно, однако в преддверии нового рабочего дня на службу уже начали приходить сотрудники. Майор понимал, что нужно было что-то решать с ней, иначе возникнут ненужные вопросы. Разумеется, он мог ее просто отпустить на все четыре стороны, но не факт, что и этим вечером она снова не окажется здесь, только уже по обвинению в убийстве собственной матери – ненависть, звучавшая в ее голосе при упоминании той, была незабываема.