— Не надо, — переводя дыхание и качая головой, твердо сказал он.

— Пожалуйста, не отталкивай меня! — выпалила ему в лицо Аня, снова вцепляясь в него руками, не давая ему освободиться. — Я хочу быть с тобой!

— Ты сама не понимаешь, что говоришь, — глядя ей в глаза, убеждал ее майор, предпринимая новую попытку отнять от себя ее руки.

Ане не понравилось, что обращался он с ней как с маленьким, неразумным ребенком. И во взгляде его застыла то ли нежность, то ли жалость, но никак не страсть. Женщину он в ней упорно не замечал!

У нее еще не было отношений. Плохо одетая, худющая и бледная Аня впечатления на парней не производила. В школе на нее особо не заглядывались, выбирая более симпатичных девчонок, в колледже была та же история, и к своим девятнадцати годам Аня так и оставалась никем не целованной. Ее первый настоящий поцелуй случился сейчас, в этой комнате.

— Я тебя люблю! — смело заявила она, и внутри что-то дрогнуло, полетело вниз. Вот сейчас он засмеется! И тогда, после этого поцелуя и глупого признания ей точно придется уйти — если не Дима прогонит, то она сама не сможет дальше находиться рядом с ним.

Но Калинин смотрел на нее вполне серьезно, перестал высвобождаться из ее рук, позволив пальцам девушки блуждать по своим плечам, шее, прикасаться к легкой щетине на щеках.

— Ань, я старше тебя, намного, — лишь констатировал он спокойно, внимательно глядя на нее. Так, словно оценивал ее душевное состояние и подбирал нужные слова для понятного объяснения. Но Аня и слушать его не желала, она жаждала лишь его прикосновений.

— Это неважно! — видя, что особого сопротивления ее действиям он не оказывает, Аня снова потянулась к нему за поцелуем. — Я тебя люблю и хочу быть с тобой, — уже увереннее прошептала она, но прикоснуться к его губам не успела.

— Нет, — мягко сказал майор, чуть отстранившись, настолько, насколько это получилось. Уголок его рта тронула извиняющаяся улыбка. И хотя вроде бы смотрел он на нее с нежностью, Ане захотелось плакать от отчаяния. Но вместо этого она вновь обвила руками шею мужчины и упрямо заявила:

— Да!                                                          

Калинин покачал головой и отрезал, уже без улыбки:

— Нет. Ты потом об этом пожалеешь.

Но Аня понимала, что если этого не случится сегодня, то не случится уже никогда. А она так хотела остаться рядом с этим мужчиной — здесь, в его квартире, в его жизни. Пусть сейчас он ее не любит, ее любви хватит с лихвой на двоих. Лишь бы быть с ним. А со временем он полюбит ее. Она докажет ему, что все для него сделает, что она — лучше всех других.

Эти мысли и охватившее тело возбуждение так ее взбудоражили, что, поддавшись безотчетному порыву, она стянула с себя кофточку, оставшись в одном бюстгальтере. После чего схватилась за край футболки на мужчине и потянула ее вверх.

— Аня, — предостерегающе остановил ее Калинин, — ты очень красивая и соблазнительная девушка, а я не железный. Лучше подумай еще раз, нужно ли тебе это?

— Очень нужно, Дима, очень нужно, — она приникла к его обнаженной груди, обвила торс руками, закрыла глаза от предвкушения счастья.

И оно не заставило себя ждать. Калинин вновь заключил ее в объятия, на этот раз уверенные, крепкие, тесные, и, уловив в ее глазах согласие, впился губами в страстном поцелуе.

Аня интуитивно поняла, что о своей неопытности ему лучше не говорить. Лучшее, что она сейчас может сделать — это притвориться, что отношения у нее уже были. В первый раз, говорят, больно, но можно и потерпеть. Дима ни о чем не догадается.

Не давая ему опомниться, Аня продолжила свои решительные действия по освобождению мужчины от одежды и, к своей большой радости, получила отклик. Майор сам стянул футболку через голову и отбросил вещь куда-то в сторону. Все это действо заняло лишь несколько секунд, но Ане показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она вновь оказалась в объятиях любимого. Без его объятий ей словно не хватало воздуха, и было просто жизненно необходимо прикасаться к нему, чтобы не задохнуться, не умереть.