– Привет! – сказала она, но тот не обернулся, и Кристина решила, что обозналась. Все-таки со встречи в Вене сотрудников «Кайроса» и участников спектакля «Моцарт и Сальери» прошло довольно много времени.

Раздражение и разочарование – вот два чувства, с которыми Кристина вернулась домой. Хотя, если откровенно, частично их вызвал не столько спектакль, сколько поведение Молчанова. Проводив Кристину до подъезда, он не стал напрашиваться на чай-кофе, а она сама не решилась его пригласить.

Ну вот и все. Пока мысли Кристины витали где-то далеко, мозг привычно выполнял свою работу. Пробежав глазами подготовленный документ и оставшись удовлетворенной его содержанием, она переговорила по телефону с заказчиком. Браться за что-то новое не хотелось. Пожалуй, есть смысл уйти с работы пораньше – ведь ей еще нужно ехать за Настей Дубровиной в детский сад на Вокзальной.

– Уже уходишь? – удивилась Ася. – Может, пойдем выпить моккачино?

Вкуснейший моккачино подавали в кафе в двух шагах от офиса «Кайроса», и Кристина, как бы ни была загружена работой, практически никогда не отказывалась от подобного предложения. Но сейчас его подоплека была шита белыми нитками. «Расследование Фигаро» – вот что хочет обсудить Ася. А какое может быть расследование, если они даже фамилию его не знают? Вряд ли в паспорте и прочих официальных документах режиссера-постановщика «Моцарта и Сальери» фигурирует имя персонажа Бомарше.

– Завтра, завтра! – покачала головой Кристина и, подхватив со стола сумку – увесистую торбу, в которую помещался ноутбук и пара-тройка объемистых папок, – поспешила к двери.

– Завтра так завтра, – пожала плечами Ася под звон колокольчика над входной дверью, провожающего Кристину.

Стоило Кристине сесть в машину и пристегнуться ремнем безопасности, как в ней проснулся дисциплинированный водитель.

«Как же я повезу ребенка, если у меня нет детского кресла?» – подумала она. Опыта ни в приобретении, ни тем более эксплуатации подобного устройства у нее не имелось. По-хорошему нужно было сразу же поручить это дело бездельничавшему Рыбаку. Он наверняка обрадовался бы возможности прогуляться. Но теперь поезд ушел – не возвращаться же ради этого в офис. Забив в навигатор адрес ближайшего автомагазина, Кристина отправилась в путь.

Первый же вопрос, заданный продавцом-консультантом, симпатичным молодым человеком в темно-синем комбинезоне с красной эмблемой фирмы на нагрудном кармане, поставил ее в тупик:

– А сколько лет ребенку?

– Ну… – Кристина задумалась, – от двух до трех… Или четырех… Разве у вас нет универсального кресла?

– Универсальные есть от рождения до четырех и от рождения до семи. Может, вы знаете вес ребенка? – в голосе продавца Кристина уловила нотки мужского превосходства. Парень определенно насмехался над ней.

– Вес точно не знаю, – она пожала плечами. – Дайте мне то, что до четырех лет, а если не подойдет, я приеду и поменяю. Хорошо?

Разумеется, продавец с радостью согласился, лишь бы поскорее избавиться от покупательницы, желающей приобрести то, не знаю что. Он любезно донес покупку до машины, помог установить кресло и коротко проинструктировал, как им пользоваться, за что Кристина простила ему насмешки.

Обнесенный внушительным забором детский сад на Вокзальной буквально утопал в зелени. У ворот в дежурке ковырялся в смартфоне охранник. Кристина остановилась, решив, что нужно предъявить какой-то пропуск, но секьюрити, скользнув по ней взглядом, очевидно, принял за свою и лишь лениво кивнул в сторону рамки металлоискателя – проходи, мол. Кристина скользнула вперед, рамка пискнула, но страж ворот не отреагировал, и она пошла по дорожке из веселой разноцветной плитки к белому трехэтажному зданию. Внутри оно тоже оказалось веселым: разноцветные двери, на стенах – кувыркающиеся медведи, зайцы, жонглирующие морковками, и белочки с золотыми орешками в лапах. Тишина, царившая в здании, настораживала. Может, она опоздала и всех детей уже разобрали добропорядочные родители? Только бедняга Настя Дубровина тихо грустит где-то в уголке.