О ее возвращении в детство свидетельствовала также беспомощность, свойственная малышам. За Анечкой надо было наблюдать, предугадывая желания. Это был беззащитный, несамостоятельный, хорошо разговаривающий ребенок, беседующий на множество тем.

Пытаясь не забыть темы разговоров, я часто записывала их, как, впрочем, и то, что происходило в этот день. Но об этом чуть позже.

10 июля 2021

(утро)

Ее комната напоминала микромир в нашем мире, где отмечают громкий приход с возгласами «ура» и тихий уход с едва уловимыми вздохами. Ее уход был тишайшим…

А до этого ей хотелось не просто вернуться в детство и молодость, а быть любимой, быть счастливой, быть красивой, умной, здоровой…

Она хотела сама любить, а не только чтобы любили ее, иметь родителей, особенно папу, обожающего ее мужа, детей, работу. Иначе говоря, мечтала о том, без чего человек не бывает счастливым. И это можно было понять, прислушиваясь к ее диалогическим монологам.

Но как, как подобное объяснить, если считается, что при тяжелой степени человеческого увядания интеллект чуть ли не падает до нуля, нейроны гибнут один за другим, больной не живет, а существует?

Но разве можно считать не жизнью, а существованием бытие уходящего от нас человека, в минуты бодрствования имеющего те же духовные ценности, что и мы, испытывающего те же эмоции и чувства. Получается, что нейронные связи духовного исчезают последними и, скорее всего, они самые прочные у людей.

Жаль, что в процессе жизненного пути их у многих из нас нередко затмевают другие – более низменные, не внушаемые воспитателями, а приобретенные во время приспособления к обстоятельствам будней…

11 июля 2021

(утро)

Казалось, что мама беспомощнее беспомощного ребенка. Она также не могла ходить, но не из-за того, что еще не научилась, а из-за того, что уже разучилась. Ее поза в кровати постепенно становилась похожей на позу эмбриона. Ногами она не двигала даже в периоды спокойствия. И только руки не прекращали что-то делать, держа то, что мы ей давали. Наверное, если бы мама что-то видела, то с удовольствием играла бы с игрушками, которые мы ей покупали. Но она лишь держала их в руках, а иногда просто хватала.