Баба очень удивилась, обычно кошка меру знала, Джоя старалась сильно не злить. Понимала она своим кошачьим умом, что дружба дружбой, а Джойка в пылу скандала бывает очень грозен, и зубы у него крепкие.

Увела баба Тома собаку от греха подальше в другую комнату и только вернулась – бах! с потолка люстра упала ровно на то место, где Джойкино тело на солнышке нежилось. А люстре той больше 30-ти годов было, сделанная на совесть, сама деревянная, но плафоны-цилиндры тяжеленные, хрустальные. Прорубили они линолеум четырьмя полумесяцами, и даже маленького стеклышка от них не откололось!

Что было бы с Джоем, не прогони его кошка – одному богу известно. И как она знала, что рухнет люстра с потолка, тоже никому неведомо.

Так как же бабе Томе не переживать из-за Джеськиных криков и ее странного поведения?! Ясно же, чует кошка, надвигается что-то ужасное, не зря она так волнуется. Да и страшно бабе за нее, а ну как что случится с Джеськой, куда она пропала?

А тут еще очень неожиданно прибежал заяц Малюня. Неожиданно, потому что был уже совсем вечер, обычно он появлялся утром, или ближе к обеду.

– Беда, беда!– еще издали, как только увидел Юру, закричал зайчик. Запыхавшийся и дрожащий весь до маленького шарика-хвостика, он очень спешил, торопливо поведал своему другу, что ночью произойдет страшное – налетит небывалой силы ветер, он сметет все на своем пути, будет сильная гроза, надо спасаться! Сказал также, что они всей семьей уходят в какой-то дальний-предальний лес, и соседи зайцы тоже бегут из своих домов. Да не только зайцы, но и все лесные жители в спешке покидают обжитые места.

Юра старался успокоить Малюню, говорил, что может ничего еще и не случиться. Ведь бывает же так, что обещают по телевизору, к примеру, дождь, а дождя нет, ярко светит солнышко, и наоборот бывает – обещают ясную погоду, а целый день льет как из ведра.

Ответил Малюня, что у них в лесу так не бывает, он твердил, что ужасная буря будет совсем скоро, надо торопиться. Тогда Юра предложил позвать всех-всех зайчиков к ним, да и переждать непогоду в крепком дачном доме. Но Малюня сказал, что над дачами тоже пронесется страшной силы ураган, и человеческие жилища могут не выдержать этой силы, людям тоже надо уезжать куда-нибудь подальше от приближающейся непогоды.

Он прибежал, чтобы предупредить, и ему нужно срочно возвращаться, дома и так ужасный переполох, а если обнаружат его отсутствие, перепугаются все.

Не знал Юра, как успокоить своего друга зайца, хотел, чтобы помогла баба Тома, звал Малюньку в дом, но ничего не слышал, или не хотел слышать зайчик.

– Надо, надо поскорее убегать, – твердил он одно и то же.

Потом прижался всем своим пушистеньким тельцем к Юре, и Юра почувствовал, как он дрожал бедненький! И как колотилось заячье сердце! Быстро так прижался, и еще быстрее отпрыгнул в сторону и был таков, только сверкнули заячьи пятки.

С Малюней Юра давно знаком, еще с прошлого лета. Тогда зайчик действительно был малюней, крошечный серенький зверек, величиной чуть больше Юриного кулачка. Маме Зайчихе надо было уйти ненадолго по делам, она первый раз оставила своего младшего сыночка одного, строго наказала из избушки не выходить, никому дверь не отпирать.

Да не послушался зайчонок маму, любопытно ему было посмотреть, что же в лесу творится. А за окошком ярко светило солнышко, звонко щебетали птички, нарядные бабочки порхали с цветка на цветок. Дома одному грустно, в игрушки как-то не игралось, вот и решил Малюнька, что если он выйдет ненадолго, побегает совсем чуть-чуть по травке, а потом домой вернется, то мама и не узнает, что он из дома выходил.