– Да-да-да! – хлопая в ладоши ответил тот.

– Хорошо,– улыбнулась женщина сыну, протягивая ладонь. – Тогда пошли.

Взявшись за руки, Джаред с матерью уже спокойным шагом направились к месту, где песчаный пляж соприкасался с гладкой поверхностью воды. Георг провожал жену и сына взглядом до момента, когда ноги мальчика коснулись воды, после чего вернулся к распаковке багажа и подготовке места для ночлега.

Джаред вошёл в реку, от чего по поверхности воды сразу же пошли небольшие волны. Николь, которая всё ещё была в свободном сарафане до колен и сандалях, лишь слегка коснулась воды, войдя по щиколотку.

«Хм… Какая тёплая… И вокруг так спокойно…»

Далеко не сразу она поняла, что взгляд вновь устремлён в сторону особняка за Вайтроком. Солнце уже достаточно почти касалось горизонта, и заброшенное здание было почти неразличимо на фоне окружающего леса. Николь не понимала почему, но сегодня особняк притягивал к себе внимание чаще и сильнее обычного… будто какой-то дух, сокрытый под потускневшим фасадом заброшенного здания манил к себе.

По какой-то причине женщина неожиданно вспомнила волка, которого, как ей казалось, видела по дороге к месту грядущей ночёвки. Особенный интерес вызывали глаза животного, с которыми женщина встретилась лишь на мгновение. Они были не карими, как у большинства обычных собак, и далеко не обычными для волков жёлтыми. Радужка глаз этого животного была синей. Более того, эту и без того странную особенность усугубляло то, что глаза были необычайно… человеческими. И зверь посмотрел прямо на Николь так, будто знал её и хотел что-то сказать, о чём-то попросить…

Женщина вновь помотала головой, чтобы избавиться от глупых, как ей показалось, мыслей. И всё же появившееся ещё утром предчувствие лишь приобрело бо́льшую силу.

– Ма-а-ам, а почему ты не купаешься? – прервал мысли женщины детский голос, окончательно приведший её в чувства. Ребёнку стоял рядом и обеспокоенно смотрел на мать, сжимая в тоненьких пальчиках край её сарафана.

– Пока не хочется, Джар, – ответила она сыну, вернув на лицо улыбку. – Купайся, пока папа всё не приготовит. А потом мы тебя оботрём, переоденем – и мы вместе вкусно поедим. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул мальчик, после чего продолжил озорно плескаться.

Через некоторое время в воздухе начал чувствоваться запах горящих поленьев, а тишину наравне с плеском воды начало нарушать потрескивание костра. Николь повернула голову в сторону машины. Палатка, напоминавшая небольшой шатёр и способная уместить четырёх взрослых людей, стояла в нескольких метрах от машины. Неподалёку на земле были расстелены два покрывала, а чуть в стороне от них горел небольшой обложенный камнями костёр. Сбоку от палатки, чуть ближе к реке, стоял небольшой мангал, вокруг которого то и дело суетился Георг.

Спустя минут двадцать мужской голос призвал Николь и Джареда обратно на берег. Ребёнок, к удивлению женщины, не стал слишком сильно возражать. Судя по всему, усталость от недавней поездки сказывалась даже на казавшейся бесконечной энергии мальчика. Взяв мать за руку, он пошёл в сторону лагеря, оставив реку позади.

Один из самых завораживающих и удивительных моментов дня – переход вечера в ночь, сопровождающийся плавным облачением неба в тёмную вуаль, усеянную бусинами далёких звёзд. Солнце уже скрылось, но несколько последних его лучей всё ещё пробивались из-за горизонта, окрашивая редкие облака в багрянец и пурпур. На востоке начала своё восхождение полная луна, готовая подарить свой серебристый свет землям в окрестностях Вайтрока.

Николь с сыном шли, держась за руки, к месту, где Георг уже всё приготовил и ждал их. Ненужные вещи и пустые сумки были сложены в багажник автомобиля. На одном из расстеленных покрывал лежало полотенце и сухая одежда для сына. Языки пламени рассекали сумерки в своём причудливом танце. Мужчина суетился вокруг небольшого складного мангала, над которым томилась решётка с кусочками мяса, сосисками и парочкой овощей. Еду уже покрывал характерный привлекательный румянец. Джаред, увидев занятие отца, со всех ног побежал в его сторону. Заметив стремительно приближавшегося сына, Георг присел и, раскрыв объятья, подхватил сына на бегу.