Я киваю на них:

– Ты, наверное, тратишь целое состояние на все эти цветы.

– А вот и нет, – с загадочной улыбкой говорит Зои, – они достались мне бесплатно. Мне их присылают.

– Кто? – я жалею, что задала этот вопрос. Если Зои скажет, что это Брэд таким образом пытается извиниться за свое скотское поведение, я сию же минуту утоплюсь в ванне. Я не хочу слышать это имя.

Зои его не говорит.

– Секрет, – многозначительно роняет она и уходит, оставляя меня теряться в догадках.

Я откидываю голову на бортик, но не могу долго наслаждаться теплом, покоем и ванильным ароматом пены, заполнившим помещение. Я тянусь за телефоном, брошенным поверх горки грязных вещей, и, прихлебывая шампанское, открываю инстаграм. И чуть не роняю телефон в воду от неожиданности.

Шампанское лезет не в то горло. Откашлявшись, я еще раз смотрю на экран. Мне не показалось.

Зои только что выложила фотографию. Это натюрморт – в центре белая тарелка со свежими морепродуктами, в обрамлении овощей и разномастных пряных трав. Чуть дальше – бутылка вина, два бокала и подсвечник. Букет пионов и окно, за которым проглядывается вездесущий лес.

Под постом подпись:

«Сегодня готовлю ужин для самого важного человека».

Это я, что ли, самый важный человек?

С каких пор?

Я делаю еще один судорожный глоток. Не знаю, что и думать. Я все-таки умерла в той комнате? Клоун в противогазе накачал меня наркотиками, и, лежа на тонком матрасе, я вижу красивый, бредовый сон? Оба этих предположения куда ближе к реальности, чем то, что Зои действительно старается для меня, а не играет на публику. Для Брэда. Или… для кого-то, кто присылает ей пионы в производственных масштабах.

Зои не умеет готовить. У нее кулинарный талант наоборот – она виртуозно способна испоганить даже самое элементарное блюдо. Макаронами в ее исполнении можно пытать людей, а ее яичница скорее похожа на произведение современного авангардного искусства. Когда художник хаотично льет краску на холст, а потом испражняется сверху.

К счастью, Зои хватает ума и гуманности заказывать еду в ресторанах, а не травмировать людей своими «шедеврами».

Продукты, что на фотографии выглядят так аппетитно, что мой пустой желудок сводит спазмом, приговорены к уничтожению и скоро превратятся в помои. Надеюсь, что у Зои в холодильнике найдется замороженная пицца или какие-нибудь полуфабрикаты. Я не умерла в том подвале и не хочу умереть от голода.

Я читаю комментарии:

«Тебя можно поздравить?» – с чем это, интересно?

«Только ты можешь превратить еду в искусство!» – вот уж точно.

«И кто этот счастливчик? Фото в студию!» – Зои отвечает подмигивающим смайликом.

«Значит, тебе понравились мои цветы».

Я отбрасываю телефон на столик, словно он резко стал жечь мне пальцы.

Наивная дура!

Когда я перестану наступать на одни и те же грабли?

Я опускаюсь под воду, запускаю пальцы в волосы и натягиваю их. Шишка на голове отзывается приглушенной болью и это меня отрезвляет. Я пускаю пузыри, выныриваю и в неистовом порыве снова лезу за телефоном. Я должна знать, кто этот сраный «секрет», что посылает Зои цветы. Для кого она отыгрывает свой спектакль теперь, опять используя меня для своих инстаграмных манипуляций.

Профиль закрытый, описания нет, на аватарке какая-то черно-белая муть, а имя – набор букв и цифер. Не раздумывая и минуты, я посылаю заявку на добавление в друзья. Это все равно мой фэйковый, «шпионский» аккаунт. Для отвода глаз я даже загрузила туда фотографии какой-то случайной девицы.

Я оправдываю себя – если этот гаденыш – Брэд, я должна его прищучить. Он не встанет между мной и Зои. Я ему не позволю.