Поразмыслив, что на самом деле важно его душе, пришёл к выводу: главное – служить Ему. Это и есть конечная реализация своего предназначения.

Цель в том, чтобы все, из чего состоит жизнь Оскар-Ушера, связывалось с Творцом. Молодой талмудист понимал: у человека существует важная потребность идентифицировать себя не с подобными себе, не с людьми такими же, как он сам, а с чем-то более возвышенным и великим, более значимым, чем сами люди.

Человек стремился сравнить себя с Всевышним, поскольку создан по образу и подобию Божьему. Вот на кого необходимо равняться Адаму и детям его – творениям неба.

Другая часть счастья, согласно еврейской Традиции, состояла из любви к жене. Ребе ужасно гордился своей хрупкой, утонченной, очень деятельной Саррой. Многие женились на тех, кого выбрали родители. Отец с матерью, подыскивая пару своему отпрыску, надеялись приумножить благосостояние семьи. Такие несущественные категории как любовь мало кого волновали в те времена. Не всегда в таких семьях случалось счастье. Им повезло, Оскар-Ушеру и Сарре. Они сами сделали свой выбор, сами нашли друг друга. Сироты, кто им поможет?

Все в руках Божьих. Их свела судьба в длиннющей очереди за хлебом. Так Оскар-Ушер встретил свою будущую жену.

Девушка обернулась, увидела вдавленного в её спину скромного еврейского молодого человека.

– Вы расплющите мои бёдра, нельзя ли увеличить дистанцию? – смеясь, спросила шутница.

– Я никак не могу сдвинуться, такая давка, простите, – краснея, пробормотал вконец сконфуженный молодой человек.

Она смотрела агатовым взглядом волшебных, бездонных, немножечко печальных глаз. И все же в них резвились весёлые огоньки. Девушка воображала, что, опуская тяжелые ресницы, непременно сумеет спрятать жизнерадостный блеск.

Чёрные густые ресницы не спасали, и она посылала невидимые сигналы, пронизывающие Оскар-Ушера насквозь. Сигналы – сродни посылам Бога, в них ощущалась Его власть над людьми, связывающая этого мужчину с этой женщиной, сшивая двоих суровыми нитками, иногда слишком суровыми, зато крепко.

Вчера ещё незнакомых, а сегодня соединённых на веки вечные для любви, для преданности и продолжения рода человеческого.

В толкотне, царившей в нескончаемой очереди, Оскар-Ушера слишком сильно прижали к худенькой девушке, стоящей перед ним. Аромат, исходивший от блестящих кос, космическим магнитом притягивал, не отпускал.

Хотелось обнять девушку и никогда не отходить от неё ни на единый шаг. Но это было уже непозволительно.

Коснувшись ненароком легкой руки Сарры, будущий раввин вдохнул опьяняющий нектар. На дворе – безразличная зима, белая, жестокая, равнодушная. Нескончаемыми морозами безжалостно выстуживает город, насквозь продувает колючими, снежными, по-одесски влажными ветрами. От того петроградские минус 35 легче перенести, чем одесские плюс 5.

Холод собачий пробирал до мозга костей. Люди в очереди тряслись, топтались на месте, зажатые со всех сторон, дрожали, не могли согреться. Со стороны создавалось впечатление совместного исполнения ритуального танца африканского, второго по многочисленности, племени зулусов.

Оскар-Ушер, бледный от постоянного недоедания голодного тридцать четвёртого года, ощутил слабость внизу живота и одновременно чувственную силу, проникшую в самую глубину сердца. Согрелся за долю секунды. Да и Сарру бросило в жар.

Вне всякого сомнения, Господь определил их парой, освятив своею милостью. Все присутствующие так были поглощены проблемой доставания хлеба насущного, что никто и не заметил луч света, падающий с поднебесной выси, играющих в столбе серебристых пылинок. Свет поглощал эту парочку, обалдевшую от неожиданности происходящего.