Еще в Ветхом Завете сказано: сын ненаказанный – скорбь отцу и печаль матери (см. Притч. 17, 25), т. е. сын, не наставленный в страхе Божием и законе Господнем. В настоящее время многие родители детей своих учат многому, часто ненужному и неполезному, но нерадят о том, чтобы наставлять детей страху Божию и исполнению заповедей Божиих и соблюдению постановлений Единой Соборной Апостольской Церкви, отчего дети большей частью бывают непокорны и непочтительны к родителям и для себя и для отечества непотребны, иногда и зловредны (при. Амвросий, 3, ч. 2).

Мать моя умерла при появлении моем на свет, и отец женился вторично. Моя мачеха была глубоко верующей и необычайно доброй женщиной, так что вполне заменила мне мать, и даже, может быть, родная мать не могла бы дать мне такого воспитания. Вставала она очень рано и каждый день бывала со мной у утрени, несмотря на мой младенческий возраст.

Раннее утро, я проснулся, но вставать не хочется, горничная подает матери умываться, а я кутаюсь в одеяло. Вот мать уже готова. «Ах, Павел-то все еще спит, – говорит она, – подай-ка сюда холодной воды», – обращается она к горничной. Я моментально высовываюсь из-под одеяла. «Мамася, а я уже проснулся», – говорю я. Меня одевают, и мы с матерью отправляемся в церковь. Еще совсем темно, я по временам проваливаюсь в сугробы снега и спешу за матерью.

А то любила она и дома молиться. Читает, бывало, акафист, а я распеваю тоненьким голоском на всю квартиру: «Пресвятая Богородица, спаси нас!» (при. Варсонофий, 29).

От восприятия младенцев при Крещении не должно настойчиво уклоняться. Нас судить будет Бог всеведущий, которому вполне известно, сколько могут назидать духовных детей восприемники в настоящее время. Впрочем, обязаны они часто молиться за детей своих, чтобы Господь, имиже весть судьбами, удержал их на пути благочестия и не допустил совершенно заблудить от стезей спасения (прп. Амвросий, 1).

А что вы ту заутреню всю продремали, это от врага всеобщего, потому что он ненавистник нашему христианскому роду (прп. Лев, 20).

Еще прежде поездки вашей [в Оптину Пустынь] ненавидящий добро враг старался тебя возмутить и не допустить до этого пути, зная, что откроются его коварства и козни через совершенное твое откровение и что впредь не будет он в силах делать тебе такие возмущения. Ты здесь, точно, по милости Божией, через веру твою находила успокоение в своей совести, по отъезде же твоем он опять возмутил тебя и через эти смущения навел и болезни, дабы приводить тебя к ропоту и раскаянию (прп. Макарий, 20).

Враги… силятся свергнуть с доброго основания послушания и повести самочинием и самосмышлением, по злой их воле, дабы после горькие плоды их вкушала (прп. Макарий, 20).

Враг нашел струну, которой беспокоит тебя, а ты, познав свою болезнь, старайся об излечении ее самоукорением, смирением и откровением и помысли, какие могут быть худые последствия от порабощения сей страсти (прп. Макарий, 20).

Мы – воины духовные и имеем непримиримых врагов невидимых, бодрых, злобных, старающихся распленить град[56] души нашей; не должно и нам продолжать жизнь нашу в лености и дремоте греховной, но, призывая в помощь Бога, противостоять врагу нашему. Он тогда только имеет силу против нас, когда мы самонадеянно и гордо думаем о себе, а если смиренномудрием во всяком случае водимся, то вся сила и сети вражии сокрушаются (прп. Макарий, 20).