В письме… ты опять спрашиваешь, за что попущена тебе сильная брань, за грехи или ко очищению и т. д. и т. д. То есть ты делаешь разные извороты: нельзя ли эту брань принять так, чтобы не нужно было мысленно смириться. Между тем все это попускается, между прочим, именно к смирению возносительного нашего мудрования; сказать проще и короче, за гордость и за грехи (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

Вы жалуетесь на брань мысленную. Хотя совершенно невозможно избежать этой брани ни в каком месте, но ее острота и сила притупляются при правильном образе жизни и удобном к тому месте (прп. Амвросий, 13).

Какой тебе демон нашептал, что мирская жизнь лучше монашеской?.. Ты не открываешь, матушка, помыслов – вот враг и торжествует над тобою… Ты девочка, способная к монашеству, только не слушай врага, желающего погубить тебя. А если потерпишь, то Господь поможет тебе, и брань пройдет. Без этой брани никто не спасся. Даже и святые ее терпели. А Бог не отступился от тебя. Он всегда с тобою и день, и ночь. Он в сердце твоем и ждет только, когда ты смиришься, чтоб помочь тебе, и когда ты позовешь Его (прп. Анатолий, 18).

Пишешь, что страсти одолевают: без борьбы со страстями прожить целомудренной девочке никак нельзя. Но надо облегчать брань, поменьше есть и спать, не зазирать других. Не забывать Бога и иметь память смерти, и, главное – смиряться, без сего брань со страстями тяжела. А спастись кающемуся грешнику всегда можно за неизреченное милосердие Божие (прп. Анатолий, 18).

Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего (Еф. 6, 12). Ты борешься, горюешь, изнемогаешь, а Господь прямо зрит в сердце тебе, невидимо укрепляет, а Ангелы восхваляют немощную, борющуюся девочку и плетут ей нетленные венцы, одного цветочка которых не стоит весь мир (прп. Анатолий, 18).

Человек, не сдерживающий себя в мелочах, думая, что мелочь ничего не значит, отвыкает от борьбы с собой, расслабляется в духовном отношении. Отвыкнув от борьбы в вещах ничтожных и малых, по его мнению, он вообще отвыкает от борьбы с собой и не выдерживает уже искушения, когда требуется оказать доблесть о Господе и в важном деле…

В такое состояние самоугодия и нежелания бороться с собой можно прийти незаметно для себя, постепенно. Да не обольщает нас враг! Будем бдительно следить за собой (прп. Никон, 20).

А слыхали ли вы историю о Меншикове? – Идет раз Петр I, а ему навстречу мальчик с лотком.

– Что это у тебя на лотке?

– Оладьи.

– Оладьи? Дай-ка мне попробовать. – Съел. – Ничего, оладушки хороши. А откуда ты сам?

– Из крестьян Орловской губернии.

– Приходи ко мне. Ты меня знаешь?

– Нет, – сказал, – а оладушек приносить?

– И оладушек приноси.

Петр I имел проницательный ум и умел выбирать людей. И вот Александр Данилович Меншиков был сделан генералиссимусом всех войск. Одна из его дочерей была царской невестой. При Екатерине I Меншиков достиг полного расцвета. Но при Петре II нашлись клеветники, и сам Меншиков нагрел руки и им овладел дух сребролюбия. Однажды ждали царя Петра II в церковь, приготовили трон, а он и не приехал. Тогда Александр Данилович сам встал на его место. Хотя в то время и не было телефонов, но быстро дошло это известие до Петра.

Тот сильно разгневался и приказал описать все имение Меньшикова в казну (одного золота в вещах было 125 пудов), а самого с семьей отправить в ссылку.

В то время как Александр Данилович стоял на царском месте, около него все сказал на одной ножке блаженный и кричал: «Данилыч – царь, Данилыч – царь!» Все этому очень удивлялись и спрашивали блаженного, что это значит, а он повторял: «Данилыч – царь».