– Рами, привет, – крикнул Никита и перебил ее рассуждения. Он вышел из-за угла и помахал. – Давно ждешь?

Рамуте помахала в ответ. Она не разозлилась и не испытала разочарования из-за того, что едва уловимое чувство растворилось при появлении Никиты. Ничто не испортит ей настроение. И он же не виноват. В этом весь он, весь Никита – появляется в самый неподходящий момент, и он всегда ни при чем.

Никита поднял над головой контейнер с пирожным.

– Смотри, что у меня есть для тебя.

Рамуте вздохнула, улыбнулась и постучала пальцами по запястью, мол, поторапливайся.

Последние метры до машины Никита пробежал.

– Держи, – он протянул упаковку. – Твое любимое.

Вовремя появлялся Никита или нет, но он точно знал, перед чем Рамуте не сможет устоять. Необъятная горка сладкого крема – одна из таких вещей, которые всегда поднимали ей настроение.

– Заводи!

Рамуте плюхнулась на пассажирское сиденье, открыла коробку и, не доставая пирожное из упаковки, откусила. Никита, счастливый, сел за руль. В таком настроении Рами напоминала ему маленькую девочку, которая раздобыла где-то целый пакет любимой фруктовой жвачки, склонилась над ним, хлопает в ладоши, разворачивает фантик за фантиком и ни разу не вытягивает вкладыш-повторку.

– Что за спешка? Куда поедем?

– Не знаю. – Рамуте засмеялась и вытерла кончик носа от крема. – Это ты подскажи.

Никита поднял брови.

– Ладно, сейчас. – Он задумался. Было бы чудесно угадать желание Рамуте, это добавило бы ему баллов в их отношениях, но Никита терялся в догадках. – Хотя бы намекни… Из какой области?

Он очень надеялся, что это не новый зоомагазин или приют для бездомных собак.

– Попробуй угадать.

– Открылось новое заведение в городе, ресторан, и мы торопимся туда на ужин?

– Нет.

– А, понял. Опять какой-то фестиваль, и если не поторопимся – опоздаем на открытие?

– Нет.

– Распродажа платьев?

– Ха-ха, очень смешно.

– Рами, сдаюсь.

– Короче… – Она чуть не выронила пирожное. – Мы с тобой начинаем журналистское расследование.

– Чего?

Никита нахмурился. Обычно он был не против поддержать любую фантазию Рами, но идея с расследованием, пусть даже всего лишь журналистским, ему сразу не понравилась.

– Того. Теперь я главная, а ты мой непутевый помощник. Как у всех сыщиков.

Никита поднял брови еще выше. Новая игра Рамуте ему нравилась все меньше и меньше.

– Сыщиков?

– Да.

Она в двух словах пересказала ему свои мысли и планы по поводу проблемы граффити в городе. Рассказала о встрече с полицией. Показала снимки разрисованной стены магазина. Несколько раз подчеркнула, что дело необычайной важности и что только он сможет ей помочь.

– Но зачем?

– Издеваешься? Что неясно? Добудем материал для передачи. Сам слышал мои последние выпуски. Выбора нет. Хочешь сделать хорошо, сделай сама.

– А что твой Артур?

– Молчит.

– Так, давай заедем к нему. – Никита всеми силами пытался увильнуть от роли непутевого помощника детектива. – Может, человек заболел.

– Я бы с радостью. Адрес не знаю. Только телефон, но там – абонент не абонент.

– А узнать у кого-нибудь?

– Слушай, генератор идей, ты со мной или как? – Рамуте начинала злиться. – Самый умный? Думаешь, если бы у меня был адрес Арта, я бы до сих пор ждала и не съездила к нему? Такая тупая, не догадалась бы?

– Ну мало ли.

– Короче, Никита, не хочешь помогать, так и скажи. Мне уже надоело твое нытье.

Она собрала пальцем остатки крема, отправила их в рот. Закрыла коробку с недоеденным пирожным. Рамуте никогда не ела саму корзинку с повидлом, только крем. По ее мнению, толстеют от теста, а не от взбитого крема, на девяносто процентов состоящего из сахара.