Еще щелчок и серия коротких гудков. Связь прервалась.

Эли, опустив голову на стол, зарыдала. Артур, встав позади нее, обнял ее за плечи, повторяя: «Ну, ну, девочка моя, ну погоди, мы еще ничего не знаем… Может, все не так страшно… Ну, ну, ну…»

Не поднимая головы, она попросила:

– Арти, принеси из спальни мою сумочку.

Он обернулся за минуту. Эли, открыв сумочку, порылась в ней и, вынув блистер «Атаракса», выдавила на ладонь две таблетки транквилизатора. И тут же, не запивая, проглотила их.

– Они подействуют минут через пятнадцать, – негромко сказал МакГрегор.

– То, что я приняла их, уже работает. Включается самовнушение, – так же негромко ответила Эли. И внезапно дернулась, едва не вскочив с кресла.

– Арти! Нам нужно звонить в полицию! Мы должны выяснить номер, с которого был сделан звонок!

Он усадил ее на место и снова обнял за плечи.

– Эли… Девочка… Мы с суперинтендантом Кэмпбеллом уже не враги, и даже почти приятели, но… Здесь, собственно, два «но». Если не три. Во-первых, Кэмпбелл, как и британская полиция, никак не вовлечен в дело Лебланов. Во-вторых, выяснить, откуда поступил звонок по сотовой связи, технически очень сложно. В-третьих, для этого нужен судебный ордер, на возню с которым у нас просто не будет времени. Не говоря о том, что ни один судья такой ордер не выпишет.

– А что же остается? – прошептала она.

– Остаемся, как всегда, мы. Ты и я. Холмс (он легонько похлопал ее по спине) и недалекий, но преданный и добрый старина Уотсон (Артур ударил себя в грудь кулаком).

– Ты сказал, – всхлипывая, проговорила Эли, – что это была запись.

– Ты и сама это знаешь.

– Но это означает, что Анри мертв! – Она снова зарыдала.

– Стоп, стоп, стоп… – Он гладил ее по голове, спине, плечам. – С чего вдруг такой вывод, Шерлок? Отныне и до самого финала мы будем исходить из того, что и Анри, и дети живы. Пока нас однозначно не убедят в обратном.

– Ты думаешь, – робко поинтересовалась она, повернувшись к МакГрегору, – они все-таки живы?

– Думаю? – вскричал он. – Да я в этом уверен!

Хотя особой уверенности Артур, конечно же, не испытывал.

– Отвлечемся от хроники. Поговорим о полученном звонке, – рассудительным тоном заявил он.

– Ты согласна с тем, что это был спектакль? – начал МакГрегор.

– В каком смысле? – Эли уже отерла слезы и начинала проявлять интерес к происходящему.

– В том, что эти негодяи, удерживающие Анри, прекрасно знали твою фамилию, коль скоро они знали даже твой номер телефона. И выспрашивать фамилию было совершенно бессмысленно, если это не преследовало какую-то цель?

– Но какую, Арти? Им было нужно, чтобы именно Анри произнес ее?

– И чтобы именно ты это слышала. Слышала, как Анри «предает» тебя.

– Да уж… Страшное предательство – назвать фамилию своей кузины.

– И ее номер телефона, – добавил Артур. – Не в справочнике же они его нашли. Этот спектакль мне пока не понятен. Куда интереснее другой момент.

– «Приятного полета»? – повторила Эли последнюю фразу, произнесенную незнакомцем.

– Конечно, милая. Каким образом они узнали, что мы летим? Причем именно завтра утром? Ведь перед «приятного полета» было «доброй ночи». Они что, влезли в мой компьютер? Перехватили процесс заказа билетов?

– Не думаю. То есть практически исключено.

– Именно. И что остается в сухом остатке?

Она округлившимися глазами смотрела на МакГрегора.

– Ты хочешь сказать: Морган?..

Артур смущенно кашлянул:

– Я не имел в виду, что…

– Нет. Нет и нет! – Она яростно замотала головой. – Предателем он быть не может. В Куантико у меня была возможность в этом убедиться.

– Я не о том, милая, – ласково проговорил Артур. – Не о предательстве. Но видишь, он допускал возможность того, что его рабочий мобильник прослушивается. Где гарантия, что его якобы «безопасный» запасной телефон не был оснащен жучком – без его, понятное дело, ведома?