Такая неуместная веселость заставила мужа нахмуриться.

– Что за ребячество! – громко прошипел он. – Это же всемирно известный ученый!

– Я, может, и известный ученый, – встрял Адам, – но на смех аллергии у меня нет.

Таким деликатным образом он хотел сказать Авилову, что не следует третировать жену.

– Доктор Куперсмит, у вас очаровательная дочь, – произнесла русская, глядя на фотографию в серебристой рамке.

Похвала прозвучала вполне искренне. Как и тоскливая нотка в голосе – Адам ее сразу распознал.

– Благодарю, – мягко ответил он.

Адам вечно сомневался, стоит ли держать фотографию в кабинете – не будет ли она дополнительным напоминанием его больным о том, чего они лишены в жизни.

– Посмотри! – обратилась Аня к мужу, показывая на снимок Тони и Хедер.

Авилов мельком бросил взгляд на фотографию и снова сердито повернулся к жене.

– По-моему, нам лучше вернуться к делу, – сурово произнес он и обратился к Адаму: – Так что, профессор, какие, по-вашему, у нас шансы?

Испытывая неловкость, Адам пролистал бумаги и осторожно начал:

– Миссис Авилова, из того, что вы мне принесли…

– Вообще-то, – педантично перебил муж, – моя жена тоже доктор. Доктор Авилова.

– Правда? А специализация?

Аня в некотором смущении ответила на ломаном английском:

– Ирония судьбы. В Союзе я училась на гинеколога.

– О! Вот не знал, что у меня есть такая очаровательная коллега. Вы и здесь практикуете?

Она помотала головой.

– Пока нет. Дмитрий больных не консультирует, поэтому ему не пришлось подтверждать свою квалификацию. А от меня потребуется сдать экзамены, предусмотренные для обладателей заграничных дипломов, а английский у меня пока не…

Она жестом закончила фразу.

– Не безупречен? – тактично помог Адам.

Она смущенно посмотрела на мужа и спросила по-русски:

– Что это значит?

Адам поспешил вернуть разговор в деловое русло.

– Доктор Авилова, когда у вас была последняя менструация?

– Как ни грустно, больше шести месяцев назад, – извиняющимся тоном произнесла молодая женщина. И улыбнулась. – Не нужно быть гинекологом, чтобы сказать, что это не очень хороший признак.

– Я бы так сказал: для женщины, желающей завести детей, это не очень хорошо. Но вы и без меня понимаете, что аменорею могут вызывать различные причины, и некоторые вполне поддаются устранению. Я предлагаю вам проконсультироваться с моим коллегой доктором Розенталем. Он проведет кое-какие обследования, которые помогут нам выявить причину дисфункции.

– Опять анализы? – с раздражением вскинулся Авилов. – Это невозможно. Мне кажется, во всем Советском Союзе не найти другой такой пары, у которой взяли бы столько проб на анализ, сколько у нас.

Теперь настал черед жены его пожурить.

– Митя, – мягко произнесла она, – ты же сам знаешь, что всякий врач доверяет только своей лаборатории. – Тут она привела неотразимый аргумент: – А кроме того, техническое оснащение здесь наверняка самое современное.

Авилов с театральным вздохом сдался.

– Хорошо, – изрек он, поднимаясь. – Меня убеждает ваша репутация, профессор Куперсмит.

Адам с уважением взглянул на Аню и ответил:

– Ваша жена – настоящий боец. Вы счастливый мужчина.

– Благодарю, – с улыбкой отозвалась Аня Авилова и повернулась к мужу: – Надеюсь, ты запомнишь, что сказал доктор, и станешь больше доверять моему мнению.

Было видно, что Авилову есть что возразить, но он решил приберечь свой выпад на потом, когда они останутся с женой одни.

– Я договорюсь, чтобы доктор Розенталь принял вас как можно скорее. И удачно вам сдать квалификационные экзамены, Аня!

– Всему свое время, – перебил Дмитрий, погрозив Адаму пальцем. – Врачебная практика подождет. Нужно сначала семьей заняться.