Майер вытягивается по стойке «Смирно!». Яковлев подходит к нему вплотную.

– И не забудьте о Борисове, майор. Борисов мне нужен живым.

106. БУНКЕР

Павел садится за стол. Маша снимает с печки чайник и ставит его на стол. Затем достает из шкафа две кружки и плитку шоколада. Сама остается стоять.

– Это всё, что у нас осталось.

Павел придвигает шоколад Маше.

– Садись и ешь.

– Мы перешли на «ты»?

– Да.

– С каких пор? – Интересуется Маша.

– С этих самых… – сообщает Павел.

Маша садится за стол.

– Паша, у меня был муж… Я старше тебя на пять лет. Между нами ничего не может быть.

– Мужа уже нет, – говорит он, – На возраст мне плевать.

– Мне не наплевать.

Павел поднимается.

– Я люблю тебя, Маша, и ничего с этим поделать не могу.

– Сейчас война… – возражает она.

– Вот именно, – соглашается Павел, – У нас не осталось времени. Завтра нас может и не быть. А я не хочу уходить, не рассказав тебе о своих чувствах.

– Я знаю…

– Маша, я люблю тебя.

– Паша, что ты со мной делаешь!

– Я полюбил тебя, как только увидел. Сразу…

Павел снимает очки и достает носовой платок, чтобы вытереть стекла. Маша подходит к нему и прижимается к груди. Он не решительно обнимает её. Она поднимает к нему свое лицо. Он целует её в губы.

107. КАЗЕМАТЫ

Борисов шарит рукой по стене у входа в помещение. Находит тумблер и включает свет. На стеллаже под стенкой стоит целый ряд радиоприемников. Он радостно бросается к стеллажу, снимает первый радиоприемник и ставит его на стол. Включает. Открывает заднюю стенку…

108. БУНКЕР

Павел входит в медсанчасть. Маша поднимается ему навстречу.

– Смотри, чего я нашел, – Павел ставит на стол радиоприемник.

– Радиоприемник! – Радостно говорит Маша.

– Ага. Я нашел склад, на котором они хранились.

– Здорово!

– Этот я собрал из нескольких, – сообщает он, – И кое-что усовершенствовал.

– Он будет работать? – Спрашивает она.

– Обижаешь, Маша, – улыбается Павел, – Я все-таки инженер. Коротковолновые приемники – это азы даже для начинающего радиолюбителя.

Маша садится за стол.

– Давай послушаем?

Павел кивает, садится рядом с Машей и включает радиоприемник. На передней панели загорается красная лампочка. Из динамика раздается свист и шипение. Павел крутит ручку верньера. Свист и шипение резко прекращаются. Из динамика звучит голос диктора.

– На Ладожском озере завершено строительство еще одной трассы. Но ледовая дорога все еще не удовлетворяет потребностей блокадного Ленинграда.

Павел и Маша внимательно слушают то, что сообщает диктор.

– Продовольственное положение остается тяжелым.

Павел и Маша вздыхают.

– Сегодня Военный совет фронта принял решение передать населению из запасов, находящихся в Кронштадте, более трехсот тонн продовольствия.

Маша кладет на стол руки.

– Ты слышишь, Паша? В Ленинграде тяжело.

– Слышу… – вздыхает он, – Но Ленинград никогда не сдастся.

Павел накрывает своей рукой руку Маши.

– 10 декабря в Государственном Эрмитаже состоялось заседание, – продолжает диктор, – посвященное 500-летию со дня рождения великого узбекского поэта Алишера Навои. После небольшого доклада товарища Болдырева о Навои и его эпохе, зазвучала поэзия.

В радиоприемнике симфонический оркестр начинает играть увертюру из «Ленинградской симфонии» Дмитрия Шостаковича. На её фоне звучит голос чтеца.

– Лик твой, зеркалом сверкая, в мир бросает сто лучей,

Даже солнца свет слепящий превзойден красой твоей.

В жажде жизни дышит солнце ветром улицы твоей —

Ведь в дыхании Мессии излеченье всех скорбей.

109. БЕРЕГ

Музыка звучит над островом, по берегу которого идут немецкие диверсанты с огнеметами за спинами. Первый диверсант подходит к разрушенному входу в подземелье и заливает его огнем. Второй диверсант заливает огнем оконные проемы наземной части входа в подземелье.