Анью пожала плечами. Ощущение, что на неё смотрят, становилось всё навязчивее. Она скользила взглядом по людям, что скандировали угрозы и обвинения в адрес местных властей. Где-то среди толпы заплакал ребёнок. Чародейка напряглась, пытаясь понять, стоит ли ей вмешиваться.

– Я разберусь, – Джи Канг хлопнул её по плечу, отчего снова подогнулись колени, и ушел к бунтующим.

Стоило мужчине отойти, как неприятное чувство слежки усилилось. Оно не столько пугало, сколько раздражало.

Я ведь только сошла на берег, неужели уже успела найти себе врагов?

– Привет, ушастенькая.

Сперва она хотела проигнорировать столь откровенное хамство, но любопытство пересилило. Энвиса в подсознании метала молнии, ярко реагируя на такое фамильярное обращение. Аньюриэль нарочито медленно обернулась, смеряя хама презрительным взглядом.

Этот человек явно чувствовал себя хозяином положения. Он вольготно облокотился на стену здания, согнув в колене одну ногу и сложив руки на груди. Его одежда не выглядела новой, но была сделана из качественной кожи, возможно, какого-то пустынного существа. Анью обратила внимание на пару револьверов, что хранились в кобуре на бёдрах. Человеческое оружие ей не нравилось – доставляло много хлопот. Он насмешливо смотрел на неё из-под шляпы.

– Ух, какой взгляд, – мужчина улыбнулся и, оттолкнувшись от стены, подошел ближе, останавливаясь практически вплотную. – А ты знаешь, почему они бунтуют, ушастенькая?

– Просвети меня.

– Эти люди, – мужчина оперся локтём о стену, нависая над ней. – Остались без работы. Прежде они доставляли грузы и людей из гавани в Штерн через пустыню. Девиз Техната: «Мы освободим вас от ручного труда, ради умственного». А теперь этим людям не на что покупать еду. У многих из них родные и близкие погибли или остались калеками из-за нападений гребней смерти, они надеялись накопить денег на образование своим детям, чтобы спасти их от тяжелой работы, а теперь они умрут с голоду в трущобах. Этот поезд лишил их всего. Слава Технату.

– Они могут изменить свою жизнь, если захотят, – она бросила быстрый взгляд на гомонящую толпу и снова повернулась к мужчине.

– Какая же ты наивная, ушастенькая, – собеседник ухмыльнулся. – Они ничего не смогут изменить. И разве это не вечное занятие страдальцев – сидеть и ждать, пока им поможет кто-то другой?

– Криками – ничего, – она кивнула, соглашаясь. – Но что мешает им действовать?

– Они ничего не изменят, – мужчина смотрел на неё с чувством собственного превосходства. – Бедные так и останутся бедными, а богатые станут ещё богаче. И ничто этого не изменит. А знаешь, почему? Посмотри внимательно и поймёшь. На богатых работают сильные, которые помогают им держать власть. Все эти крики и забастовки – ничто против одного выстрела в голову.

– А ты, стало быть, из сильных? – она мазнула взглядом по револьверу в кобуре.

– Верно, – мужчина улыбнулся. – Моё имя Даррен. А как тебя звать, ушастенькая?

– Аньюриэль.

– Что ж, Аньюриэль, – он шутливо поклонился, придерживая шляпу за тулью рукой. – Пойдём, я покажу тебе кое-что интересное.

Проводи меня до поезда

Я так уехать хочу

Из этого темного, страшного города

Где нет ни тебя, не меня

Ну почему?

polnalyubvi – Поезда

Анью бросила быстрый взгляд на могучую спину Джи Канга. Отшельник, опустившись на одно колено, разговаривал с каким-то мальчиком. Бэнбрюса нигде видно не было. Чародейка с трудом представляла, сколько нужно времени чтобы добыть те самые билеты на поезд и неясно было, сколько ещё ждать.

Даррен тем временем выжидательно на неё смотрел, протягивая ладонь. Анью всмотрелась в лицо нежданного и крайне навязчивого собеседника. Мужчина был молод, но явно потрёпан жизнью. На смуглой от загара коже то там, то тут выделялись тонкие белёсые полоски шрамов. Внимательный взгляд серых глаз будто пытался проникнуть под кожу. На щеках и подбородке мужчины проступала светлая короткая щетина.