Неужели ничего нельзя сделать?

Жители не отличались дружелюбием, но и агрессии не проявляли. Новость о гостях быстро разлетелась эхом шепотков, что стихали, стоило им приблизиться. Их провожали взглядами и тяжелым молчанием. Анью рассматривала неприглядную убогость человеческого поселения. Лачуги были настолько маленькими, что непонятно было, живёт ли там кто-то один или целая семья? Если семья, то как они там все помещаются? Проржавевшие двери, покосившиеся ставни, закрывающие пустые провалы окон. Люди жили настолько бедно, что стёкол не было ни в одном доме. На редких верёвках сушились лохмотья. – серые дырявые тряпки совершенно неясного назначения. Анью предположила бы, что ими моют пол, вот только те люди, что не боялись показаться им на глаза, были одеты в точно такие же.

– Хватит головой крутить. Веди себя как «альфа», – шикнул на неё Даррен.

– Но я же не «альфа».

– А это никого… – отмахнулся стрелок. – У нас по плану бесшумное проникновение. Так что сделай серьёзное лицо.

– Может стоит сказать, что у тебя с бесшумными проникновениями не складывается? – предложила Энвиса.

Анью пожала плечами и молча следовала за мужчиной, надеясь, что лицо достаточно серьёзное. Городок закончился довольно быстро. Хотя, откровенно говоря, называть «городом» пару сотен захудалых лачуг было странным решением. Если Аньюриэль что-то и помнила из того, что пытались донести до неё наставники по общеобразовательным дисциплинам, то у города обязательно должен быть какой-то центр управления вроде ратуши или любой другой постройки, где заседает градоправитель. Здесь же такой не наблюдалось. Впрочем, нельзя было исключать и того, что местный градоправитель не сильно богаче своих горожан и его резиденция не отличается от остальных построек, которые Аньюриэль не рискнула бы называть домами.

Исследовательский центр, к которому они направлялись, возвышался над песками огромной громадой железа с редкими проёмами окон. Ветряки, которые, со слов Даррена, снабжали лаборатории энергией, исправно крутили лопастями, ловя ветер. Пара труб, устремлённых в небо, исторгали в воздух клубы дыма, неестественного желтого цвета.

– Значит так, – Даррен притормозил, копаясь во внутренних карманах. – Это тебе, закрепи на груди.

Он протянул ей брошь со знакомой эмблемой Магистрата и сам приколол на куртку такую же. Анью равнодушно осматривала символику местной власти.

– Прикалывай, говорю. Высокомерное лицо умеешь делать?

Анью прикрепила брошь к накидке и сделала презрительно-высокомерное выражение лица. Именно так её сородичи смотрели на другие народы. Даррен пару секунд выглядел обескураженным, а затем довольно кивнул.

– Говорить буду я, а ты просто смотри на всех вот так.

– А долго надо будет так смотреть? Скулы сводит.

– Так, не халтурь. У нас тут важная миссия.

– Я не халтурю, – презрительно выражение лица вернулось. – А где ты взял эти брошки? Я такие видела только у тех, кто работает в Магистрате и на Магистрат.

– Твой – у секретаря Каина одолжил, а мой, – Даррен задумался. – Уже и не помню у кого. Полезные штуки, между прочим. Многие двери открывают.

– Вот сейчас и проверим, – задумчиво проговорила Анью.

– Если не получится, всегда можно действовать по-старинке, – подбодрила даро, улавливая нотки нервозности. – Что для тебя стоит разнести одну постройку. Если тут и хранится осколок Ковчега, то навредить ему ты не сможешь.

Это утешало, хотя устраивать погром не особо хотелось. Должно же в её жизни быть хоть одно удачное и действительно бесшумное проникновение на территорию врага. Таллеан ведь не зря тренировал её.