– Что выкидывали? – спросил очухавшийся Чемодан.

– Да так, мусор, – ответил Утюг, – накопилось за месяц.

– Что с тобой, Костя? – трясла за плечо мужа Елена Михайловна, мать Светы. – Ты живой? Очнись же.

Она провела рукой по его волосам, и рука коснулась чего то липкого. «Кровь?!» – и крик ужаса, страха, скорее за себя, чем за мужа, пронзил тусклую тишину ночи:

– Помогите, люди добрые! – кричала Елена Михайловна, оглядываясь по сторонам.

– Что случилось, женщина?

– А? – испугалась Елена Михайловна, вздрогнув от прикосновения сзади. – Денег нет,

– сказала она. – Вот могу кольцо дать.

– Да зачем мне ваше кольцо? – изумленно ответил подошедший на ее крик парень.

– Только не убивайте! Помогите! Убивают! – громко закричала она. Парень оглянулся, к ним бежали люди. «Пойду-ка я, пока мне этот разбой не пришили», – подумал молодой человек, быстро рванув с места.

– Что случилось? – спросил кто-то, подбежавший на крик.

– Вызовите милицию, меня хотели убить, а убили его, – показав пальцем на лежащего мужа сказала Елена Михайловна.

– Я сейчас скорую вызову, – сказал подбе жавший незнакомец. Через 10 минут к клубу подъехала скорая.

– Разойдитесь, пропустите врача! – говорил доктор, протискиваясь сквозь толпу к распростертому на земле отцу Светы.

– Доктор? – удивилась мать Светы.

– Да, а что такое? – спросил врач.

– Да я, вообще-то, милицию просила вызвать. Во люди, что делают! – удивилась она.

– Не мешайте, отойдите! – приказал врач, прощупывая пульс. – Раненого в машину! – скомандовал он.

Константина Степановича погрузили на носилки и понесли к машине скорой помощи.

– Доктор, он не умрет? – спросила врача Елена Михайловна.

– Нет, – сухо ответил врач, – а вы кто ему?

– Жена, – ответила мать Светы.

– Жена? – удивился доктор.

– Да, а что, не похоже?

– Мне все равно, – ответил врач, – просто судя по тому, как вы себя вели на месте происшествия, нельзя было сказать, что вы жена.

– Только мораль мне читать не надо, доктор.

– Да я ее и не читаю, я думаю, вам не стоит ехать с нами. Вы будете нам только мешать своим присутствием.

– Я на вас жалобу напишу, чтоб вас с работы уволили за хамство, – ответила Елена Михайловна доктору, но в скорую все равно влезла. Она села возле мужа, и под звуки сирены машина устремилась в больницу.

«Хоть бы ты не умер, калекой не стал, – думала она. – Похороны сейчас недешевые, платья у меня нет. А если инвалидом станешь, то и жизни никакой у меня не будет. Сиделкой чьей-нибудь быть – не для меня. Не того я хочу от жизни. Господи, – взмолилась она, – помоги моему мужу, пусть он поправится. Помоги же ему, пожалуйста, Господи», – вслух сказала она последнюю фразу, платком смахивая тощие слезы.

– Состояние не очень тяжелое, жить будет. Ваш муж потерял много крови, к тому же у него легкое сотрясение мозга, которое обычно никогда не приводит к потере сознания такого масштаба. Ну, я думаю, что в воскресенье вы его можете забрать.

– Ой, доктор, большое спасибо, чем я вам обязана?

– Бросьте вы, ничем. До свидания, – отрезал врач.

– До свидания, доктор, спасибо вам за все! – кричала она ему вслед, радуясь, что удалось избежать каких-либо финансовых затрат.

И только сейчас тревога волной подкатила к сердцу Елены Михайловны, тревога за пропавшую Свету, тревога о том, что ей придется много придумывать, объясняя ее отсутствие любопытным соседям.

– Только спокойно доеду до дома, позвоню в милицию, может, ее и найдут еще, – сама себе сказала вслух мать Светы.

Лифт не работал. Тяжело поднимаясь по лестнице к себе домой, Елена Михайловна чувствовала невыносимую усталость. Последние события нарушили ее душевное равновесие. Но, поднимаясь со ступеньки на ступеньку, она произносила, стиснув зубы: