Приехав к дому Клары, девочки поднялись на этаж. С каждым поворотом ключа сердце замедляло свой привычный ритм, а волнение сбивало дыхание. Открыв дверь тамбура, они прошли дальше.

– Давай еще раз посмотрим, – произнесла Марина. – Мда, вот дела.

– Вот именно! Убедилась? – сказала Клара.

– И впрямь нет, – Марина закрыла рот рукой от удивления и жути, которая напала на нее, выпустив из закромов множество мурашек, с радостью побежавших по телу Марины. – Давай на видео снимем.

– Кстати, это идея дельная, – произнесла Клара. В этот момент лампочка лестничной клетки на мгновение перестала выполнять свое прямое назначение, и этаж погрузился во тьму. От удивления и какого-то чувства, нагнетающего обстановку, девочкам становилось страшнее с каждой секундой.

– Пошли, пожалуйста, мне не по себе, – дергая за рукав Клару, причитала Марина. Свет снова появился.

– Ничего не остается, где-то же мне ночевать нужно, пойдем, – с обречением и сожалением окинув взглядом все номера квартир еще раз, произнесла Клара.

«Я должна все вернуть». Мысленно программируя себя данной установкой, Клара свыкалась с положением дел, осознавая масштаб проблемы.

– Все решим, все будет хорошо, – подбадривала Марина. – Жить будешь у меня, а я чем смогу, тем помогу тебе.

– Спасибо, родная, – чуть слышно произнесла Клара.

Возвратившись к Марине и ничего больше не обсуждая, девчонки легли спать, каждая осталась наедине со своими мыслями и думами.

Сон не шел. Клара глядела в черную бездну, казалось бы, бесконечного потолка небольшой комнаты, прокручивая в голове еще и еще раз разговор с незнакомым старичком. Вдруг ее осенило, что это все колдовство, а раз все происходящее вызвано лишь им, то может быть снято только такой же силой. Поэтому действительно следовало бы обратиться к бабушкам-ведуньям, а может лучше сразу к гадалке?

Кларе хотелось вскочить и мчать искать этих колдунов, гадалок, шаманов – всех тех, на кого были возложены призрачные надежды, разгадать этот ребус и вернуть Вадима.

На душе было тяжело, пусто и холодно. Весь мир, все проблемы в такую минуту меркнут и кажутся пустяками. Это как страшный диагноз, разделяющий жизнь на «до» и «после» его обнаружения. «Вот ведь превратность судьбы. Он пропал так же неожиданно, как появился в моей жизни», – рассуждала Клара, вытирая горячие слезы, которые катились по ее щекам. Это не были слезы отчаяния, то были слезы любви.

– Что же мне делать? – шептала Клара, сжимая кулаки, ее сердце не хотело мириться с ситуацией, а внутренний голос, проснувшийся среди ночи, выдал следующее:

«Будь готова, в твоей жизни начался новый этап, твоя жизнь теперь не будет такой, как прежде и ты не будешь прежней, по крайней мере, начнешь фильтровать мысли и следить за языком».

– Да, это я во всем виновата, – машинально ответила она своему внутреннему голосу.

«Сама натворила дел, сама и разбираться буду», – как-то самоуверенно решила Клара.

И наконец, погруженная в сон, девушка отпустила себя немного отдохнуть от напряженного дня и беспощадных, непонятных событий, в которых не могла пока разобраться, поселив их в своей голове.

Наутро разбитая от плохого сна Клара еле заставилась себя спуститься с дивана, но мелькнувшая молнией мысль, посеянная в ночных думах, мгновенно пробудила, мотивируя и подбадривая.

– Марина, Марина, – немного раскачивая спящую подругу, чуть шептала Клара. – Вставай. Идея есть, срочно вставай.

Марина долго ждать себя не заставила. То ли любопытство, то ли запах свежезаваренного кофе так повлиял, через пять минут Марина уже сидела в кухне и с вожделением ожидала идею, которая возникла у Клары.