– Я не виноват, что каждый раз, когда я прихожу в гости, ты пытаешься сблизиться с моей дочерью.

– Боже мой! – Джози вскочила на ноги и прижала ладони к щекам. – Это очень странно и совсем не круто. Из-за этого мне, наверное, потребуются годы терапии.

– И мне тоже, – пробормотал я, застегивая ремень.

Аполлон фыркнул.

– Ты бы определенно выиграл от терапии, Сет, и это тут совсем не причем.

Я поднял голову и, держась за ремень, поджал губы. Джози схватила толстовку с капюшоном, натянула ее через голову и взглянула на меня.

– Я все еще вижу твои глифы, – тихо сказала она, проводя по моей груди кончиком пальца. – Они прекрасны.

Я взял руку Джози и, поднеся ее ко рту, поцеловал в ладонь.

– Как только он уйдет, мы начнем снова.

– Я все слышал, – раздраженно заявил Аполлон. – И твои слова вызывают у меня желание убедиться, что это начало тебя ни к чему не приведет.

– Боже мой, – прошептала Джози.

Я закатил глаза и натянул рубашку.

– Готова?

Она, казалось, хотела сказать «нет», но кивнула. Она все еще привыкала к тому, что ее папочка – Аполлон. Наверняка это было для нее странно, тем более что в детстве Джози его почти не знала. Тогда он приходил к ней под именем Боб. Боб. Кроме шуток. Он приносил ей кукол и конфеты. По-видимому, Аполлон не знал, что у него был высокий показатель по шкале «опасность от незнакомца». Не в плюс Аполлону было и то, что он выглядел слишком молодо, чтобы быть ее отцом, так как на вид ему можно дать лет двадцать пять-двадцать восемь.

Обнимая Джози за пояс, я зашел с ней в гостиную. Фигура Аполлона занимала весь диван. Он был большим парнем: почти два метра в высоту и в ширину. Сегодня он заявился в своем истинном обличье. Белокурые волосы. Синие глаза, как у Джози. Другими словами, он не выглядел как урод.

Джози неловко помахала ему рукой.

– Привет.

Он улыбнулся, и меня снова поразило искреннее тепло в его взгляде. До появления Джози я и не думал, что Аполлон вообще может так проявлять эмоции. Он, очевидно, заботился об Алекс, но даже тогда его привязанность, похоже, не проявлялась так сильно.

Аполлон плавно поднялся с дивана и, как бы извиняясь за свое постоянное отеческое отсутствие, произнес:

– Я не могу навещать тебя так часто, как бы мне хотелось.

– Я понимаю. – Джози сложила ладони. – Я знаю, что нахождение рядом со мной тебя ослабляет. И я… я знаю, что ты занят, э-э, божественными вещами.

Я ухмыльнулся. Уверен, что Аполлон был занят чпоканьем всего, что движется. Так проводит время большинство богов, ведь если бы они действительно делали что-нибудь полезное, миру пришел бы конец.

Он вдруг посмотрел на меня, и на лице снова появилось скучающее безразличие, которое было мне знакомо.

– Ты хотел что-то добавить, Сет?

Я изогнул бровь.

– Нет.

Судя по взгляду, Аполлон подумывал размазать меня по стене.

– Мне бы очень хотелось остаться, но я не могу, – он снова обратился к Джози. – У меня есть новость.

Сюрприз. Обычно он просто приходил и уходил без какой-либо реальной причины.

– Хорошая или плохая? – спросила Джози.

Аполлон слабо улыбнулся.

– Я бы сказал, что хорошая.

Напряжение исчезло, Джози медленно выдохнула.

– Что ж, приятно слышать.

– Что случилось? – я скрестил руки на груди, думая, что это должна быть потрясающе хорошая новость, чтобы прервать нас.

– Крайне важно, чтобы мы нашли оставшихся полубогов раньше Титанов, но до недавнего времени это больше походило на поиск длинношерстной кошки в комнате, набитой гималайскими кошками.

Чего и в чем поиск?

Джози наморщила лоб и, открыв было рот, тут же его закрыла, затем слегка покачала головой. Аполлон продолжал: