– Я не сужу. Каждый сходит с ума по-своему.

Геолог хмыкнул.

– Как будто судишь!

– Слушай, делай что хочешь. Я уже привыкла, что в каждом длительном проекте ты меняешься, как хамелеон.

– Но это же логично! – не унимался тот. – Вот ты страдаешь от жары, а мне нормально.

– Только нам всегда приходится ждать, когда пройдут твои отходняки после каждого мода.

– Две недели это пустовина! Всё равно в это время мы занимаемся канцелярщиной.

– Как скажешь, – Виктория поправила съехавшую панаму. – Просто мне это не нужно.

– А мне даже по кайфу этот твой новый лук, – Алина похлопала Ларри по плечу. – Твоим скандинавским скулам и носу очень идёт иссиня-чёрный!

– Почему глаза не поменял? – фыркнула Вика.

– На оптические моды нужно больше времени, – насупился геолог.

– Теперь щуришься, как Ван.

– Не щурюсь я, – бросил анатом, увлечённый разглядыванием однотипного пейзажа.

– Хоть бы линзы вставил.

Алина не сдержалась и захихикала, прикрыв пышные губки ладонью.

Кар легко бежал по пескам, поднимая клубы пыли. Впереди показались серые палатки их коллег.

– Приехали, – констатировал Ларри.

Из палатки им навстречу вышел высокий худой человек и махнул рукой. Кар остановился рядом с другим таким же, и исследователи высыпали на раскалённый песок пустыни.

– Чёрт, здесь совсем пекло, – Вика закатила глаза.

– Да, мы спасаемся только в подземелье. Нил ещё не успел в достаточной мере озеленить эти земли,– к ней подошёл коллега из другой группы, археолог Дан. – Слава богу, мы почти закончили.

– Где Сафия? Давайте, хвастайтесь вашей мумией! – скомандовал Ларри.

– Она всего одна? – удивился Искандер, последовав за остальными к расчищенному углублению в земле.

– Нет, их тут дюжина, – ответил Дан, указывая на вмонтированные в осыпающийся грунт ступени. – Просто хорошо сохранилась только одна.

– А где ребята? – удивилась Алина, глянув за спину археологу.

– Они внизу. Консервируют нашу подругу.

В узкой пещере было прохладнее, но довольно душно из-за недостатка свежего воздуха. Трое специалистов колдовали над скукоженными останками в центре маленькой комнаты. По краям громоздились каменные саркофаги, чьи крышки были аккуратно сложены, накрыты защитной скатертью и служили импровизированным столом для вскрытий.

– О, привет! Возьмите маски, – кивнула серьёзная женщина, склонившаяся над телом. Это была Сафия, монументальная жена Ларри.

Дан выдал вновь прибывшим респираторы.

– Воздух в пещере уже обеззаражен, но если будете любоваться Нафрит, лучше не рисковать, – объяснил он.

– Нафрит? – удивился Искандер.

– Эти ублюдки всем своим мумиям дают имена, – раскатисто хохотнул Ларри, стены гробницы содрогнулись.

– Да, – кивнул Дан. – Нафрит – значит девственная, она сохранилась чудесно.

– Сколько ей? – спросила Алина, подойдя к столу с останками.

– Тысячи три с половиной, думаю я, – предположил Ван.

– Да, она из Нового Царства. Анализ говорит, жила при Тутмосе II.

– Любопытно, наши находки позднее.

– Да, тогда присоединяли Нубию. Думаю, это может быть захоронением пленных или покорённых кушитов. Хотя это ещё предстоит узнать.

– Отчего она умерла?

– Колотая рана. Черепная коробка не пострадала.

– Повезёте её вы куда? – Ван взял у коллеги перчатки и принялся тщательно их натягивать.

– В мед, – коротко бросила анатом Сафия.

– Это зачем?

– Будут оживлять, – пискнул маленький коллега Ларри, Кен.

– Да ну?! – громогласно удивился тот.

– Я думала, это всё ещё неэтично, – подняла брови Виктория.

– Почему? В прошлом году приняли закон о посмертии.

– Знаю, но я думала, это распространяется на тех, кто мёртв не больше пары суток.

– Для нас да, – Сафия поправила маску. – Но Совет по Древностям получил квоту на оживление хороших экземпляров давно усопших. К счастью, настолько сохранившихся мумий на планете единицы.