– Где остановишься? – спросил Пауло.

– В «Фисцелле», – ответил Маттео, имея в виду шикарный отель, номер в котором он уже забронировал.

– Как романтично! – воскликнула Шенди, но Маттео быстро ее осадил.

– Мы с Лукой собираемся его купить, – объяснил он Пауло. – Отель старый и довольно милый, но его нужно отремонтировать. Я хочу лично проверить кое-какие детали.

– А Белла, случайно, не там работает? – спросил Пауло у Софи, и Маттео чуть не поперхнулся.

Услышав ее имя, он почувствовал ком в горле и приказал себе расслабиться, чтобы проглотить тошнотворный лимончелло.

Напиток слишком сильно напоминал ему о доме, который последние пять лет Маттео пытался забыть как страшный сон.

Ему не хотелось вспоминать о прошлом, а тем более о Белле Гатти.

Через несколько месяцев после отъезда его сводный брат Дино сообщил, что Белла начала работать в баре на постоянной основе. Дино рассказал ему такие подробности, от которых у Маттео закипела кровь, впрочем, виду он не показал.

Если бы Дино догадался, что Маттео о ней волнуется, Беллу ждало бы страшное наказание.

– Ну да, там, – ответила Софи, и, несмотря на твердое намерение не вмешиваться, Маттео не удержался и спросил:

– И кем же?

– Горничной, – вместо дочери ответил Пауло. – Правильно, Софи?

– Что ж, значит, у нее теперь доступ к богатой клиентуре, – мрачно произнес Маттео и, взяв Шенди за руку, пошел к танцполу.

Он не хотел танцевать. Он хотел уйти от беседы.

Где-то там, внизу, Рим переливался огнями. Маттео почувствовал биение уличного пульса, вдруг собравшись сбросить с себя кандалы. Взять в аренду мопед и изучить прекрасный древний город. Забраться куда-нибудь высоко и оттуда осмотреть античные здания и руины, выпить дешевого вина и почувствовать себя молодым. Вот только он рад был бы пережить все эти эмоции с Беллой.

Не с той женщиной он танцевал сегодня. И не только сегодня, впрочем… Он прервал поток неприятных мыслей.

Сегодня ему не убежать от правды: в течение пяти лет, задолго до появления Шенди, каждый вечер он танцевал не с теми женщинами, и теперь, вопреки безупречной профессиональной репутации, слава сердцееда его опережала.

Избавиться от воспоминаний казалось невозможным.

Он вспомнил ее глубокий, нежный голос, когда она рассказывала о своем самом любимом месте на свете – античных банях, построенных морами. Белла частенько приходила туда и представляла, будто она живет в древние времена, и вырубленные стены заполняются весенними водами, и будто никакого разгула и распутства здесь никогда не было.

Белла пленяла его разум и тогда, и сейчас.

– А у Софи красивое платье… – Голос Шенди вырвал его из размышлений.

Маттео хмуро отметил, что лучше всего у этой особы получалось тратить деньги.

– Хочу что-то подобное, – заявила она. – Я у Софи спросила марку. Гатти, начинающий дизайнер. Так вот, я хочу первой получать ее вещи! Завтра поеду посмотрю ее студию…

Студию?! Может, будуар, а не студию?

– Пойдем, – буркнул он.

– Но еще рано! – возмутилась Шенди. – Лично мне тут нравится. Ты никогда не говорил, что Лука собирается жениться на дочери Пауло Дуранте. Оказывается, мы ужинаем с криминальным авторитетом! Это так волнует… – прошептала Шенди.

– Мы уезжаем сейчас же, – прошипел Маттео.

Он решил не сообщать ей, что Пауло вовсе не являлся важной персоной, – старик служил марионеткой в руках Мальволио и ради лидера был готов разбиться в лепешку.

Они находились здесь потому, что Мальволио был отцом Луки.

Лука и так чувствовал себя обязанным, а тут еще и Софи объявилась.

– Спасибо тебе, – сказал Лука, когда увидел, что Маттео засобирался.