Вечером, устроившись под остатками навеса разрушенного магазина, я разговорился с Феликсом, моим давним другом и соратником по экспедиции. Мы сидели, уставшие и голодные, глядя на закат, пробивающийся сквозь дым и облака.

"Знаешь," – начал Феликс, отхлебывая из фляги, – "мне всё ещё не верится, что они нас отпустили".

"Да," – согласился я, – "Я тоже думал об этом. Вначале казалось, что нам просто разрешили уйти, как будто бы благословили на смерть. Но сейчас я понимаю…"

"Сейчас я тоже понимаю," – перебил меня Феликс, – "Вода… Они скрывали правду о запасах воды. Им не хватало воды, несмотря на все эти химические приборы и… ну ты понимаешь."

Мы оба замолчали, вспоминая об ужасной системе переработки мочи в бункере, о тех приборах, которые превращали отходы жизнедеятельности в воду. Система, пусть и несовершенная, поддерживавшая жизнь под землей.

"Даже с переработкой, ее не хватало," – продолжил Феликс, тяжело вздыхая. – "Три тысячи человек… Это слишком много для бункера. Они ждали, надеялись на чудо, но чуда не произошло. И вот, они отпустили нас, чтобы сократить потребление воды. Грубо, но… эффективно".

Я кивнул. Все стало на свои места. Нам не просто разрешили уйти – нас отправили её искать. Мы были лишними ртами, дополнительной нагрузкой на уже и без того перегруженную систему жизнеобеспечения. Выход на поверхность был не просто рискованным шагом, а единственной возможностью выжить для нас и оставшихся в бункере. Это была горькая правда, которую мы осознали только сейчас.

К нашему разговору присоединился Варяг, еще один член нашей экспедиции. Он сел рядом, устало опустив голову.

"Вода – это только половина беды," – проговорил Варяг, его голос был хриплым от усталости и голода. – "Еды тоже почти не осталось. Помните, ту "кашу", которую нам выдавали последние месяцы? Красивая, подсоленная… А на самом деле – наши же переработанные… ну вы понимаете."

Феликс и я кивнули. Мы прекрасно понимали, о чем он говорит. Мы ели свои же отходы, только в красивой обертке. "Еда" из бункера была не едой, а лишь иллюзией сытости.

"Моя прабабушка, – тихо сказал Варяг, – рассказывала мне, когда я был совсем юнцом, о том, что случилось на поверхности. О том, как люди уничтожили сами себя. Войны… Всё из-за нехватки ресурсов, из-за неправильного распределения, из-за несправедливого деления классов."

Его слова прозвучали как предсказание. Мы, покидая бункер, убегали не только от нехватки воды и пищи, но и от повторения истории, от той катастрофы, которая уже однажды разрушила мир на поверхности. Мы надеялись, что сможем создать что-то лучшее, что мы сумеем избежать тех же ошибок, которые привели к гибели предыдущего поколения. Но страх перед тем, что история повторится, оставался. Наши шансы на выживание были невелики, но вера в лучшее будущее, в новый мир, который мы создадим своими руками, поддерживала нас.

Прошло несколько дней. Мы всё ещё бродили по руинам города, ища хоть какие-то источники пищи. И вот, неожиданно, мы снова увидели их – стаю голубей. На этот раз, голод пересилил страх. Мы решили попробовать поймать этих птиц.

С нами было оружие, выданное нам из бункера. У меня был дробовик "Жоап", у Феликса – пистолет "Хлопок". Сначала мы попробовали стрелять из "Жоапа". Мощный заряд дроби разрывал голубей на части. Это было ужасно. Мы были шокированы своей жестокостью. Мы хотели есть, но не хотели так зверски убивать.

Тогда мы переключились на "Хлопок". Маленькие пульки, выпущенные из пистолета, хоть и убивали птиц, но не так сильно их увечил. Мы собрали убитых голубей. Перо голубей было красивого синеватого цвета, но это уже сейчас не волновало нас, голод делал своё дело. Мы развели костёр, и, несмотря на ужасный вид погибших птиц, приготовили их и съели. Мясо было жестким и немного пресным, но после недель голодания, даже оно показалось нам деликатесом.