Лишь после этого страсти среди прирученной животины поутихли, а потом и вовсе сошли "на нет". Только выдранные из хвоста Пина перья почему-то так и не отросли, и он был немного похож на ласточку. Со временем волк и ворон вообще подружились, и порой Пин даже ехал верхом на спине Танаи, неведомо как удерживаясь, но никогда не раня ее.

9

– Даур, где ты был? – смуглая девочка с чёрными, как угольки, глазами, неожиданно перегородила дорогу мальчишке.

– А тебе-то что? – неожиданно грубовато ответил Даур. Если честно, то он едва не вздрогнул от внезапного появления Умы, и это отчего-то разозлило его. Хорошо еще, что успел прикрыть и даже немного отойти от небольшого лаза, через который он тайком выбрался за ограждение дворца.

– Да так, ничего, – пожала плечами девочка. – Просто тебя очень долго не было…

– А ты мне, что, нянька, что ли? – снова нагрубил ей Даур.

– Нет… – растерялась Ума.

– Вот и кончай ходить за мной, поняла?

– Поняла… – губы девочки обиженно дрогнули.

Даур резко развернулся и пошёл прочь.

Но не успел он уйти со двора, как его окликнул отец. Артон, высокий темноволосый мужчина с суровым выражением лица, вышел из дворца и стоял, опершись на перила широкой террасы. Он успел заметить небольшую перепалку между сыном и принцессой Умой, и помрачнел еще больше.

– Где ты был, Даур?

Мальчик поднял вверх свежесрубленное тонкое деревце.

– Я искал хорошее дерево. Хочу сделать себе новый лук.

Артон пристально посмотрел на сына. Растет мальчишка, не заметишь, как и настоящим воином станет. И все же отчего-то неловко как-то стало в груди, словно маленький камешек лег на сердце. Истинный служака, вернейший пес своей госпожи Урганы – Артон никогда в жизни не опускался до сентиментальности. Однако, у него всегда было звериное чутье и сейчас именно оно подсказывало, что что-то здесь не так.

Но сын смотрел открыто, его смуглая рука крепко сжимала будущее оружие, которое он уже не впервые сделает самостоятельно и довольно хорошо – и это отвлекло Артона от подозрений. Решив про себя, что надо провести воспитательную беседу с Дауром по поводу того, как правильно вести себя с дочерью Урганы и Кера, Артон напомнил сыну:

– Завтра Большой Турнир.

– Да, отец, – Даур с почтением склонил голову.

– Смотри за всеми внимательно, думаю, через год и ты попробуешь свои силы.

Брови Даура удивленно взлетели вверх, глаза блеснули от радости, но он тут же снова склонился в легком поклоне.

– Хорошо, отец.

– Ладно, иди! – Артон отпустил сына, а сам задумался. У воеводы, который командует большим войском, всегда есть о чем подумать…

Даур же, отходя от отца, мысленно похвалил себя за то, что сообразил срубить молоденькую березку и обставить все так, будто ходил за материалом для нового лука. Отца трудно было обмануть, он очень умен и сообразителен. И если бы заподозрил что-то неладное, то наверняка Дауру бы досталось…

И все же мальчишка был доволен своим кратковременным "побегом" из Города. Ведь с самого рождения он находился только за его укрепленными стенами. Сначала это не очень тяготило Даура, как, впрочем, и остальных детей и женщин, живших здесь. Мужчины же порой выходили за пределы Города: временами они собирались в отряды, брали с собой оружие и куда-то уезжали верхом на лошадях – это называлось "уходить в дозор". А иногда всадники прихватывали с собой одну-две повозки – и это уже именовалось "сбором налогов". Когда они возвращались, из этих повозок перетаскивались тюки и мешки, перекатывались бочки. Все это складывалось в огромном амбаре, доступ в который был только у некоторых людей.