– Учить надо, – согласно кивнул Триандафилов. – Но для того, чтобы учить, надо иметь то, на чём можно учить. Вот, скажем, у нас по новому штату в полковом звене имеется зенитно-пулемётная батарея из восьми буксируемых спаренных крупнокалиберных зенитно-пулемётных установок. Что потребует от нас около шестисот установок только на пехотные части. Между тем план на этот год – всего сто шесть. Из них, насколько я знаком с планами ГАУ, шестьдесят уходят флоту, четырнадцать – на снабжение только что принятых на вооружение и в настоящий момент ещё находящихся в производстве зенитных бронеплощадок, восемнадцать передаются в военные училища по подготовке офицеров-зенитчиков и во вновь сформированные школы младшего комсостава зенитных подразделений. Восемь пойдут в экспериментальную батарею, на базе которой и будут отрабатываться штаты и тактика применения полковых зенитно-пулемётных батарей. Ещё четыре запланированы для курсов «Выстрел». Так что даже если промышленность полностью выполнит годовой план… – тут Владимир Кириакович сделал очень многозначительную паузу, а Фрунзе поморщился: ну да, ни один годовой план военная промышленность пока что в срок не выполнила, – то для войск у нас останется всего две единицы. – Он замолчал.

Михаил Васильевич досадливо прикусил ус и тяжело вздохнул. После чего произнёс не слишком понятную фразу:

– То есть для того, чтобы использовать обшитые фанерой макеты танков, нужно хотя бы иметь то, что обшивать… – После чего решительно произнёс: – Хорошо, ваши предложения.

– Не ранее чем через полтора-два года, – коротко ответил Триандафилов. – К тому моменту у нас, например, по тем же зенитным подразделениям будет наработанный опыт экспериментальной батареи, а также мы будем иметь некоторое количество младших и средних командиров, прошедших полноценное обучение по новому вооружению. И, я надеюсь, промышленность сможет дать нам нового вооружения в количестве, при котором мы сможем сформировать хотя бы несколько полноценных полков нового штата разных родов войск, а как минимум в четверти остальных сформировать хотя бы зенитные секции из пары установок.

– А почему обязательно из пары?

– А это чтобы командиры сразу приучались воспринимать зенитчиков как полноценное подразделение, а не как один пулемёт, который непонятно куда приткнуть, поэтому «пусть он постоит вон там, чтобы не потерялся и глаза не мозолил».

Фрунзе ненадолго задумался, после чего спросил:

– Но в общем новые уставы готовы?

– Не совсем, – осторожно ответил Владимир Кириакович.

– То есть? – удивился нарком.

– Вот. – Триандафилов раскрыл папку. – Это предложения нашей группы. Мы предлагаем провести двухэтапное внедрение новых уставов. Первый, м-м-м… пул документов, – тут заместитель начальника штаба использовал новомодное словечко, появившееся в обиходе Владимира Кириаковича именно с подачи Фрунзе, – планируется ввести в действие через два года. И эти изменения будут хотя и вполне революционны, но достаточно ограниченны. Именно вследствие того, что к тому моменту мы всё ещё будем испытывать значительный дефицит вооружения, средств связи, разведки и средств инженерного обеспечения, производство которых в лучшем случае сейчас только разворачивается, а по кое-каким позициям и вообще ещё только выданы технические задания. То есть в этих промежуточных штатах у нас будут присутствовать практически все новые подразделения, предусмотренные окончательными новыми штатами, но в крайне ограниченном составе. То есть там, где по окончательному штату у нас имеется отделение, будет один расчёт, где батарея – секция, где дивизион – огневой взвод или в лучшем случае батарея. Ну и так далее. – Владимир Кириакович развёл руками. – Увы, в условиях столь недостаточного финансирования мы просто не способны…