«Она наверняка откажется, она же замужем,» – попытался успокоить себя Николай. – «Она должна отказаться!» – мысленно повторил еще раз, с изумлением обнаружив, что думает по-английски. Английский он знал намного хуже русского и вообще-то никогда на нем не думал. Словом, в голове у Николо Кроче наблюдалась явная путаница.

– Но как же я могу с вами поехать? – недоумевала между тем Ксана Андреевна. – То есть спасибо, конечно, за приглашение… Но ведь у меня путевка… Семь дней, шесть ночей…

– Я попробую это устроить. Хозяин гостиницы мой хороший знакомый, он наверняка что-нибудь придумает, – уговаривал Николай, по-прежнему не соображая, зачем он это делает.

– Я как-то не знаю… – растягивала слова Ксана, – это так неожиданно… – Потом помолчала немного и зачем-то добавила:… право…

– У меня на острове, право, вам будет ничем не хуже, чем здесь, – настаивал Николай, удивляясь, как это у него получается так убедительно говорить о том, в чем сам он нисколько не убежден. – Берег у нас даже лучше, природа нетронутая. К тому же вам никто не будет мешать…

Ксана Андреевна вспомнила придуманную Агатой Кристи мрачную историю про остров и десять негритят. И тут же обнаружила, что как раз в этом – детективном – смысле ей совсем не страшно. Хоть это, пожалуй, и крайне легкомысленно.

– Я понимаю, – продолжал между тем Николай, – вы, наверное, просто боитесь. И это правильно, всегда следует быть осторожным. Но мы можем зайти в полицию, там подтвердят, что я вполне порядочный гражданин… Или позвоните вашей дочери! Расскажите ей, что вас пригласили в гости, оставьте все мои телефоны…

«Дочери?» – растерянно повторила Ксана. Кажется, впервые в жизни она позабыла о том, что у нее есть дочь.

– Полина… она… – начала было Ксана Андреевна, но потом остановилась, не зная, как закончить фразу. Ей хотелось предположить, что обо всем этом сказала бы Полина, но авторитет дочери начал вдруг стремительно размываться.

«Она не должна согласиться, не должна,» – в панике думал Николай, а вслух спросил:

– Вы когда-нибудь видели цветущие розмариновые поля? Это очень красиво!

– Нет, но… Я не знаю… Это так неожиданно…

– Вообще-то, обычно розмарин цветет один раз в год, в феврале-марте. Но иногда он зацветает дважды, второй раз – в сентябре. Говорят, что если это случается, это значит, что произойдет что-нибудь особенное. Сейчас как раз такой год…

Ксана Андреевна представила вдруг свой домашний диван. Оставленный на диване махровый халат с патетически разбросанными рукавами. И купленную перед отъездом книжку «Как уберечь семью от энергетической интервенции».

– Нет, я не могу… Не могу… Наверное…

«Наверное» защелкнулось, как наручник. То, что это согласие, Николай понял, но вот рад он этому или нет – понять пока не мог.

«Еще не поздно что-то изменить, – спешно думал он. – Ведь неизвестно, что из этого получится… Как отреагируют сыновья… Может, просто превратить все в шутку?..»

В глаза нахально лезли золотые буквы на глянцево-розовом переплете книги. Оксана выбивала на ней пальцами едва слышный, но непростой ритмический рисунок.

«Сейчас я начну – как это у них называется – ёрничать… Она поймет, что я дурак, а приглашение несерьезное», – решил Николай и за неимением времени для детального продумывания клоунады сделал первое, что пришло ему в голову: припав на одно колено, уронил подбородок на грудь, приложил правую руку к сердцу – так делал в каком-то русском фильме один военный курсант, – а потом выбросил левую руку в сторону и очень выразительно спел:

– Поедем, красо-о-отка, ката-а-а-аться, не зря я тебя-а поджидал…