Ощущаю, как мои трусики увлажнились.

Оказывается, поцелуй может быть таким властным, подчиняющим, но до безумия желанным.

Мне хочется ещё, ещё и ещё. Губы Шведа уже на моей шее. Руки забрались под одежду и касаются моей груди.

Нежное касание – меня словно простреливает разрядом, настолько хорошо и остро.

— Яна… — дышит он мне в шею. Его голос – то ли вздох, то ли рык, не могу разобрать.

Я сама беру в ладони его лицо и впиваюсь губами в его губы, целую, ласкаю, кусаю.

Я будто лечу с обрыва и окунаюсь в море новых ощущений. Мне не страшно. По телу мурашки, и мне безумно хорошо.

Тело Шведа напряжено. Он будто едва сдерживается.

Мужчина рвано дышит и, не отрываясь от моих губ, перемещает руки с моей груди на спину, очень медленно гладит позвонки. Потом руки оказываются ещё ниже и сжимают мою попу. Вдруг он резко прижимает меня к себе.

Я ахнула, продолжая поцелуй — его член был просто огромным!

Плотно прижимая меня к себе, он подался ко мне бёдрами, вдавливая в меня свою эрекцию.

Я дрожу от желания. Ощущение его мощи, заставляет меня в голос стонать. Я совсем промокла. Внизу всё набухло и желает освобождения. Голова у меня кружится, будто я пьяная. Хочу оказаться к нему ещё ближе. Хочу быть на нём, а он – во мне. Вращая бёдрами, я чуть прикусываю его нижнюю губу и стону ему в рот:

— Олег… Я хочу тебя… Очень... Сделай меня... своей женщиной...

Слова сорвались с языка, и в этот же миг его тело словно окаменело.

Швед тут же прерывает поцелуй и так же резко он ссаживает меня с себя, возвращает на пассажирское кресло.

Я хлопаю глазами, хватаю ртом воздух, голова идёт кругом, и я ничего не соображаю.

Мужчина же, тяжело дыша, матерится себе под нос. Резко жмёт на газ и срывается с места, что меня вжимает в сиденье.

Он тоже хочет меня и везёт домой, чтобы заняться со мной любовью?

Эта мысль бьётся в голове и мне радостно.

Смотрю всю дорогу на его профиль, и почему-то мне кажется, что ничего подобного – Швед не станет со мной спать. Точно не сегодня. Быть может, никогда.

Выражение его лица – убить и закопать.

⅏

— ЯНА —

Я всматриваюсь в огни города за окном машины. Моросит что-то мелкое, похожее на водяную пыль. Небо – тяжёлая свинцовая хмарь, наводит меланхолию. Дрожат в лужах огни фонарей и фар.

Швед гонит быстро, будто спешит. Спешит избавиться от меня.

Он привозит меня в другой дом. Это место менее пафосное, но кажется, более, защищённое. Шлагбаум за шлагбаумом. Камеры. Охрана с собаками. Высокий забор.

Мне кажется или это колючая проволока?

Ничего не понимаю. Зачем он привёз меня в это неуютное место? Почему? Я всё испортила сегодня, да?

В голове и мыслях херов раздрай.

Я злюсь на себя. Злюсь на Шведа, что ничего не объясняет. Но больше всё же на себя, потому что дура.

— Где мы? — осмеливаюсь спросить и смотрю на хмурого мужчину, от которого так и шибает злостью, гневом и чем-то ещё тёмным, жёстким и страшным.

Невольно ёжусь и не могу избавиться от желания обнять себя и вжать голову в плечи. Хотя понимаю, что причина его холодности и злости уж точно не я. Мала я для такого серьёзного гнева.

Но вообще, его резкая смена настроения и переход от страсти к гневу – пугают.

— Здесь ещё одна моя квартира, — говорит Швед, паркуя автомобиль на почти свободной стоянке. Вижу, что здесь есть подземный паркинг. Но он туда не поехал. Значит, со мной не останется.

Вздыхаю и произношу с сомнением в голосе:

— Выглядит не так уютно, как тот дом. Здесь будто не дом, а тюрьма.

— Это место создано для тех, кого защищает государство, кого следует охранять, кого можно здесь оставить и не беспокоиться, а заниматься решением своих вопросов, — довольно резко комментирует Швед. — В этом доме сложно было приобрести квартиру. Но зато тут ты точно в безопасности.