Москва и Московская область

Тёма вновь с огромным интересом наблюдал спешащую в разных направлениях публику – людей 1985 года. Было достаточно прохладно, и многие были в головных уборах: более богатые – в норковых и собольих; кто победнее в заячьих или вязаных. Это же касалось верхней одежды и обуви: интеллигенция форсила в итальянских и австрийских сапогах, лёгких дублёнках и шубах; рабочий класс – в дешёвых куртках и стоптанных ботинках. Начавшееся расслоение общества было налицо.

Быстро поймав такси – жёлтую ГАЗ-24, Тёма посадил Диану рядом с водителем, а сам с подростком сел сзади, Славик назвал адрес деревни в Московской области.

– 50[1] рублей, дешевле не поеду, – загнул цену водитель. – Оттуда ни одного клиента обратно не возьмёшь. Не хотите платить, освобождайте места, – со злобой произнёс он. Артём ещё раз убедился, что значит: «Рыба тухнет с головы». По столице это было понятно.

– Ничего, ничего, шеф, заплатим сколько скажешь, только вези давай, – по-деловому ответил он ему.

Было уже совсем темно, когда таксомотор подкатил к занесённой сугробами одноэтажной даче с несколькими хозпостройками. Попросив водителя немного подождать, Тёма вместе с молодым хозяином зашли внутрь:

– Ну ты, паря, и свистеть: "Баб он на «семёрке» возил!" Да здесь с начала зимы никого не было. Ну, да ладно, показывай, где машина стоит и сарай с дровами, после можешь отваливать. И ещё хочу тебя предупредить особо: твоя забота будет, чтобы твой папаша здесь как минимум 2 недели не появлялся, крутись как хочешь; если начнёшь язык развязывать, всё для тебя очень плохо кончится, – полковник сильной рукой взял подростка за грудки и привлёк к себе. – Пойми, прошу тебя, ты ввязался в мужское дело, а это требует соответствующего поведения.

– Я ни дурак, какой-нибудь, всё понимаю и вижу: передо мной настоящий профессионал, поэтому можете быть спокойны, никто ничего не узнает. Домашний адрес не даю, всё равно туда не поедете, а вот в университет имени Ломоносова можете заглянуть, я теперь там каждый день буду. Очень уж вы хорошо мне мозги прочистили! – на блокноте у телефона подросток написал своё полное имя и название факультета. За окном раздался звуковой сигнал, водитель начинал уже нервничать. Проводив Славика до машины, Тёма пригласил сидевшую ещё там Диану в дом, сам пошёл в сарай, чтобы набрать дров. Вскоре берёза потрескивала в подтопке, отделанной изразцом печи, а женщина с дивана наблюдала за этим:

– Бывают же настоящие мужики! – восхищённо думала она. – В любой ситуации создаст уютный угол. Сейчас поставил на стол умницу, та будет ждать звонка от Самариной, пошёл, налил чайник и поставил на электроплиту, значит, скоро горячим чаем напит. Красота! Эх, Нета, Нета, как хотела бы я быть на твоём месте!

Действительно, скоро они сидели и пили индийский чай, заваренный из железной банки, при этом в холодильнике нашлось несколько склянок с различным вареньем.

– Ты улыбаешься, у тебя в душе появился оптимизм или это от ощущения, что ты оказалась в своём мире?

– Тём, – она так назвала его впервые, – я была в вашем мире чуть больше двух суток, но то, что я видела, делает наш мир слабым и блёклым. И всё же это мой дом, каким бы он ни был. Улыбаюсь же я больше от понимания твоего присутствия рядом. За эти дни я настолько привязалась к тебе, что не представляю уже жизнь без тебя и хочу, чтобы ты это знал.

Артём осознавал и чувствовал любовь к нему сидящей, напротив, за столом женщины, и боялся только одного, как бы эти чувства не расстроили весь ход операции. Он понимал ещё другое: отталкивать любящую женщину в такой ситуации нельзя, иначе будет всем только хуже. Ход его рассуждений прервал сигнал Умницы, которая сообщила о приёме звонка с неизвестного номера: