– Я сейчас свалюсь, – пробормотал стоящий рядом с Камалем Тарик Шани.

Камаль только вздохнул. Он и сам устал не меньше приятеля, но хорошо понимал, что, пока товарищу Кади не надоест говорить, никого с площади не отпустят.

К счастью, лидер Армии Освобождения в этот вечер был не в ударе.

– Правда с нами! – крикнул он, выбрасывая вверх сжатый кулак. – Смерть оккупантам!

– Смерть! – усталым рокотом отозвалась толпа.

– Все свободны, – проговорил Махмуд Адди, когда товарищ Кади спустился с трибуны. – Завтра подъем на час раньше. Будем готовиться к встрече гостей!

Камаль вновь вздохнул. В этот момент ему меньше всего хотелось думать о завтрашнем дне.

Площадь была забита до отказа. Камаль никогда не видел тут столько людей. В центре, перед самой трибуной, сидели на почетных местах гости съезда – немолодые, покрытые шрамами мужчины. Многие из них сражались за свободу родной планеты четверть века, все прославились подвигами на поле боя.

Вокруг них толпилась свита – охранники и помощники. Для бойцов, обитающих на базе, нашлось место только на краях площади, между стволами зонтичных деревьев.

Виктор стоял за одним из них и сердце его билось чуть чаще, чем обычно. Засунутая в карман рука сжимала небольшое устройство, размерами и формой напоминающее обыкновенную пуговицу.

Его задача – послать мощный сигнал, который даст знать, каковы координаты точки, куда необходимо произвести выстрел. Не ракетами или снарядами, а пучком информации.

Обычно агенты СЭС, «призраки», как их называют, достигают цели с помощью лжи. Сегодня Виктор собирался воспользоваться правдой. Цель от этого не менялась. Как обычно, она состояла в разрушении опасной для Федерации социальной структуры, в данном случае Армии Освобождения Селлаха.

Первым на трибуну взобрался, как и ожидалось, товарищ Кади.

– Здравствуйте, товарищи! – сказал он, широко и искренне улыбаясь. – Я рад приветствовать наших гостей, заслуженных командиров, городских подпольщиков, сочувствующих нам посланцев космоса!

Последовал кивок в сторону сидящих группой необычно бледных людей с цепкими взглядами. За «посланцев космоса» их могли принять только наивные обитатели Селлаха, не видевшие ничего, кроме собственной планеты. На самом деле это были обыкновенные контрабандисты, торгующие на Земле арагвой, а обратно везущие оружие.

Товарищ Кади говорил искренне и открыто, много жестикулировал, и содержание его речи Виктор мог легко предсказать заранее – борьба за свободу тяжела, только сплотив ряды и отказавшись от мирских радостей, можно надеяться на победу...

Люди слушали затаив дыхание, словно перед ними был сам Моисей, только что вернувшийся с горы Синай.

– Правда с нами! – Завершение речи тоже оказалось традиционным. Почти ритуальный возглас и такой же жест, пронесенный бунтовщиками всех мастей сквозь столетия – вскинутая рука со сжатым кулаком.

– А теперь слово предоставляется товарищу Хабейби! – сказал товарищ Кади, когда ответные возгласы стихли. – Он сообщит о том, как идут дела в западных провинциях.

Рашид Хабейби, самый известный из командиров освободительных отрядов, оказался высок и смугл. Оратором он не был, его речь потонула в бесконечных «как бы», «так вот» и «затем». Но приветствовали его почти так же тепло, как и лидера Армии Освобождения.

– Теперь слово предоставляется товарищу Рахмонову, – сообщил товарищ Кади. – Он расскажет, как сражаются с оккупантами наши братья в столице планеты! Покажет сделанные смелыми людьми записи, запечатлевшие зверства полиции. Мы планируем передать их независимым средствам массовой информации за пределами Селлаха, чтобы люди доброй воли по всей федерации знали, что тут творится...