– Подъезжаем, – коротко сказал он и выглянул в пустой коридор купейного вагона.

Красная поношенная дорожка кривовато убегала в сторону места проводника. Узкое табло над ней зеленело цифрами, обозначающими время и температуру за бортом, а также факт свободного туалета. «Десять градусов тепла, – поёжился Петрович в предвкушении встречи с погодой, – Вот тебе и южное направление».

За окном стали попадаться редкие желтые фонари, кидающие пятна света на проносящиеся мимо спящие вагоны. Их количество стало слегка увеличиваться, что свидетельствовало о приближении к небольшой станции. Поезд ощутимо замедлял ход, убаюкивающе покачиваясь на невидимых неровностях. Наконец заскрипели тормоза, послышалось шипение воздуха, вагон дёрнулся и застыл.

– Стоянка одна минута, – сонная проводница с усилием распахнула дверь и отодвинулась, пропуская ранних пассажиров.

Небольшой полустанок пыльного заштатного городишки встретил их свежей прохладой только-только пробуждающегося утра. Небо ещё не успело помутнеть от вливаемой белизны далекого солнца, но звезды уже померкли, оставив отдуваться за себя самых стойких, и даже луна юркнула за мягкое облако, растворив свой свет в его воздушной перине.

– Рань-то какая, – Сеня с неудовольствием посмотрел на тёмное небо.

– И холод, – добавила Юля, передёрнув плечами. – Нас что, никто и не думает встречать?

Тёплая духота вагона испарилась почти мгновенно, оставив бывших пассажиров наедине с просыпающейся природой.

– Такси? – Юле показалось, что приблизившийся молодой человек в потёртой кожаной куртке произнес это слово с угрозой.

Смотрел он при этом почему-то на Юлю. Взгляд его тоже не выражал ничего доброго, и она отчаянно замотала головой:

– Нет-нет, нам тут совсем недалеко!

И только проводив испуганным взглядом его широкую спину, прошептала:

– А куда нам, действительно?

– Судя по взгляду этого парня, нам на кладбище, – пошутил Сеня.

– Судя по этому парню – в девяностые, – возразил Петрович, а потом добавил, как бы извиняясь, – Таков уж наш народ – неулыбчивый снаружи, но добрый изнутри. На самом деле – вон там нас автобус дожидается.

В слабом свете единственного фонаря, горевшего за заколоченным зданием вокзала, маячила прямоугольная, как буханка хлеба, коробка небольшого автобуса. По характерным приметам в нем угадывался старенький пазик. Недалеко от него стояла тонированная девятка и облезлая сотая ауди, возле которых смолили сигареты четверо парней.

– Что-то мне боязно идти в ту сторону, – пожаловалась Юля, увидев среди этой четверки недавнего знакомца в кожаной куртке. – Вдруг они подумают, что мы согласны на такси?

– Не переживай, – Сеня уверенно двинулся вперед, – Я же рядом! К тому же у нас своё такси, – он хотел добавить незабвенную фразу Бендера про блэк-джека и асоциальных женщин*, но сдержался.

Перед автобусом их встретил офицер в полевой форме. Замазанные звезды тускло намекали на его лейтенантское звание. Он вытащил из кармана сложенный вдвое лист, развернул, подсвечивая себе фонариком, и попросил предъявить документы.

– Заходите, – он кивнул на раскрытую дверь пазика. – Сейчас остальные подтянуться, и мы двинемся.

– Куда? – насторожился Петрович. – В гостиницу, я надеюсь?

– Напрасно, – усмехнулся лейтенант. – Прямо на полигон. В восемь часов прибывает представитель от министерства, к его прилёту все должно быть готово. – покосившись на его недовольно лицо, он укоризненно добавил, – Ваши смежники уже вторые сутки там ночуют.

– Рад за них, – буркнул Петрович, пролезая в салон.

Коротко взглянув на спящего водителя, он пристроился на одном из широких обшарпанных сидений.